Кодекс Снеговика

Мужчины в это время, конечно, спали. Многие из них начали отмечать приближение Нового года еще вчера и поэтому не готовы были подняться так рано. Жены не мешали им. В это последнее утро старого года жены были непривычно внимательны к мужьям.

Из представителей мужского пола не спали только охранники и таджики. Таджики пили утренний чай и готовились к очередному рабочему дню. Для них тридцать первое декабря тоже был значимый день. В небольшом холодильнике в их бараке хранилась баранья нога, из которой вечером они собирались приготовить праздничный плов. И водка у них была припасена, хотя Коран запрещал ее употребление…

Снеговик за свою долгую жизнь встречал Новый год очень много раз в самых разных точках планеты. Везде он праздновался по-разному, но вот это предновогоднее настроение, исходящее от людей, было везде одинаковым. Это было настроение ожидания чего-то лучшего. Люди в этот день охотнее, чем когда-либо, готовы были обманываться. Этот самообман длился недолго – до середины первого января, в крайнем случае, до утра второго, после чего люди медленно осознавали тщету ожиданий и смирялись с тем, что чуда опять не произошло, а жизнь по-прежнему течет в том же русле, в каком она текла до этого дня.

Самое стойкое настроение ожидания исходило от детей. Оно было таким сильным, что почти заглушало сигналы надежды взрослых.

– Ты любишь Новый год? – спросил Снеговик.

– Раньше очень любила, – ответила Анюта. – А сейчас, когда узнала, что Деда Мороза не существует, то… даже не знаю.

«Я лишил ребенка сказки, – огорчился он. – Я приношу только разочарования, а не подарки».

Анюта не могла слышать его мысли, но волна огорчения была такой плотной, что она почувствовала ее и поняла, почему он расстроился.

– Ты лучше Деда Мороза, – поспешила она успокоить его. – Ты не прячешься в дымоходы, не улетаешь на оленях, не подсовываешь подарки тайком. Ты живой… Дед Мороз никогда не играл мне Чайковского в красках и не подсказывал ноты.

«В какой-то мере она права», – согласился Снеговик и приободрился.

– Давай-ка еще раз сыграем «Размышление», – предложил он.

– Отлично! – обрадовалась Анюта.

Но в это время на второй этаж поднялась Катерина.

– Аня, – позвала она. – Иди, позавтракай, а потом сходи проветрись на улице и заодно собаку прогуляй.

– Хорошо, мамочка. Я только еще один разок сыграю.

«Куда подевалась моя вредная, строптивая и всегда неуступчивая дочь», – вздохнула Катерина.

Она до сих пор не знала – радоваться ей такому изменению в Анюте или расстраиваться. Все-таки было в прежней Анюте какое-то специфическое очарование, которого сейчас иногда не хватало…

Игорь сидел на полу в позе лотоса с закрытыми глазами. Он просыпался всегда в шесть утра и занимался йогой. Йогой он вытравливал из себя чувства, пристрастия, слабости – то есть все то, что когда-то причинило ему большую боль.

Это случилось давно, еще в школе. Он был предан и высмеян самыми дорогими ему людьми и с тех пор решил стать сильным, бесчувственным и беспристрастным. За несколько лет усиленных занятий ему удалось превратить себя в существо, которое никого не боялось, никого не любило, никого не жалело и ничем не восхищалось. Это существо нравилось ему, а все остальные существа, которые жили рядом и не обладали теми же качествами, казались ему недостойными спокойной и благополучной жизни, и поэтому он никогда не сожалел, причиняя вред их имуществу и здоровью…

Праздника под названием «Новый год» для Игоря давно не существовало, как и любых других праздников, в том числе и дня рождения. Если бы не задание и планируемые по проекту фейерверки, он бы наверно даже не знал, что сегодня в полночь один год сменит другой. Вернее, как человек-машина, он отметил бы это в своем черепе-компьютере, но придал бы этому событию чисто техническое свойство, то есть сменил бы в настройках одну цифру на другую…

Алена еще спала, закутавшись в спальник. Это был единственный дом во всех Барханах, где в это утро мужчина бодрствовал, а женщина спала. Алена не была такой машиной, как Игорь. Она знала, что сегодня тридцать первое декабря, и в глубине души жалела, что не может отпраздновать это событие по-человечески. Но у нее тоже были свои исторические проблемы, которые вынуждали ее смиряться с действительностью. Над ней висело чувство вины за прошлое. Она хотела накопить много денег и искупить это чувство вины…

Светлело. Небо было тяжелое, набитое свежим снегом, который мог посыпать в любую минуту. Таджики смотрели на это небо недоброжелательно, оно грозило дополнительной работой. Всем остальным снег был необходим, чтобы поддержать градус новогоднего настроения…