Когда на небе нет звёзд

Ноги и шея затекли. Крылья упираются в лопатки. Руки ноюще болят, как будто я ими весь день работал, хотя на деле, всего пару раз ударил дверь, когда долго не мог открыть ее. Я сижу на полу, прижавшись к стене, в комнате страха и…

Только что рядом со мной возник Второй я.

– Решил проводить в последний путь?

«Это и мой путь»

Второй сел напротив меня, как ни в чем не бывало. Как-будто мы не ругались с ним, и он не исчезал.

«Значит, уродливый труп в заброшенной коморке? Так ты отблагодаришь свою маму за все, что она для тебя делала?» – Второй кивнул на ржавую железку, что я держу в правой руке.

– Без отговоров никак? … Только о маме не надо. Она знала об Авроре и, я думаю, она знала, чем это для меня кончится. Мне кажется, она к этому готова. И давай признаем, что жизнь ее станет только легче.

«Да, трагедия ее жизнь сильно облегчит»

Я улыбнулся.

– Трагедия… Трагедию ищи там, где люди умирать не хотели. В моей смерти ее не будет.

«В ход пошли громкие фразы. Наверное, так страшно тебе еще никогда не было»

Я хотел было возразить Второму, но случайно взглянул в его лицо; не мельком, как я обычно это делаю, а по настоящему, как не смотрел никогда. Его лицо изможденное и высушенное, кожа серая, а глаза обесцвеченные. Не знаю почему, но именно это заставило меня осознать, что мы оба правы, а бесстрашие я только пытаюсь себе внушить.

– Я собираюсь дождаться ночи, чтобы было не видно… – проговорил я. – До тех пор, чем будешь меня развлекать?

Второй молчит. Я жду какое-то время, а потом, спрашиваю о том, что меня действительно интересует: – Об Авроре… ты все знал, да?

«Я знал все» ответил Второй, и внезапно растворился, оставив меня одного. Следом, со стены исчезли все изображения Авроры и меня. Вместо них образовались, так же нарисованные мелками: пляж, река, набережная на дальнем берегу и небольшой домик с оранжевой крышей. Я ощутил холодный воздух на своем лице. Услышал шум плескающейся воды.

«Квартира на втором этаже, а на первом собственный книжный магазин. Ты хотел жить в таком доме. Пить чай и смотреть на реку сквозь витрину… Красиво, да?» Второй, появился рядом со мной, завороженно глазеющим на стену. «Красивая мечта. Тебя бывало невыносимо слушать. Но о ней я слушал с удовольствием»

Стена стала похожа на одну из тех картин, что продают в уличных ларьках, и, которые обычно никто не покупает. По реке плывут моторные лодки и парусники. Белые силуэты собирают ракушки вдоль берега и ловят рыбу. Где-то вдали летают чайки. Ветер раскачивает деревянную вывеску с надписью «добро пожаловать» над дверями моего магазина. Река раскинулась по всей длине коридора и кажется, ей нет конца. Да, красиво, но…

– Есть вещи и покрасивее. Чем все это тебе так понравилось?

Второй помолчал пару секунд, и заговорил, каким то не своим голосом.

«В этом магазине или на пляже, кого ты представлял?»

– Что?

«Ты бы не впустил кого попало в дом своей мечты»

Я задумался.

«Кто бы жил там, Мир?»

– … только я.

Теперь на стене появился и мой крылатый силуэт. Я стою на крыльце и подпираю входную дверь камнем. Затем, мою окна и сметаю грязь с крыльца плетеным веником, стелю коврик для ног, выравниваю табличку над дверью… А потом все исчезло. Стена предстала перед моими глазами совершенно голой, как, когда я увидел ее в первый раз. Второй продолжает смотреть, будто видит то, чего не видят другие. Он похож на психов, что часами таращатся в выключенный телевизор.

– Кажется, ты хочешь быть там больше, чем этого когда либо хотел я.

В ответ тишина. Я счел это за согласие, отвернулся в противоположную сторону и заметил, что полосы света, пробивающиеся сквозь дверь и щели стен, начали постепенно меркнуть, а потом и вовсе исчезли. Скорее всего, солнце загородили тучи. А, может вечер так быстро наступил? Комнату заполонила темнота. Стало спокойнее и даже уютно. Я решил этим воспользоваться. Прижимаю острый угол обломка к левому запястью, медленно вдавливаю его в плоть и резко дергаю в сторону.

Боль не такая сильная, как я думал, почему же тогда дрожь усилилась?

«Что мешает тебе…» произнес Второй. Его мысль осталась незаконченной, но я понял, что он имеет в виду.

– То были мечты ребенка. – говорю я, снова прижимая к запястью свою альтернативу лезвию.

«Мэр был прав, в детстве ты был намного умнее»

– Не стоило, значит, мне вырастать.

«Ты, хоть, помнишь свое детство, Мир?» спросил Второй.

Вдруг

Свет

Вернулся.

Я увидел свое запястье… сочащуюся из него КРО-ВЬ, и поспешил отвернуться, выронив из руки свою железку.

Красная мерзость течет вниз, к локтю и капает на штаны… Горло тут же обожгли сгустки рвоты. Я сдерживаю их и упорно смотрю на стену, боясь опустить взгляд хотя бы на один миллиметр.

– Воняющие чистотой палаты. – цежу я сквозь зубы. – Таблетки на завтрак и непрекращающаяся, тихая тревога на лице мамы, ты об этом детстве говоришь?