Когда рассеется пепел

Когда мы сели за круглый столик, я положил ладонь на ногу Аликс и провел большим пальцем по ее колену. Она наградила меня поощряющей улыбкой, и я не стал убирать руку.

Подошла официантка с вопросом, что мы будем пить.

– Три рюмки «Фаербола», – сказал я.

– Что-нибудь еще? – спросила она.

– И три стакана воды, – добавил я.

Официантка посмотрела на Аликс, которая не произнесла ни слова, потом на Роуз.

– С таким заказом сложно поспорить, – произнесла Роуз.

– Поможет избавиться от неловкости, – объяснил я, когда официантка отошла от нашего столика.

– Нравится мне такой подход, – призналась Роуз.

– Подожди, пока я расскажу тебе об озере Тахо, – сказала Аликс, касаясь ее руки. – Он везет меня туда.

Взгляд Роуз переместился на меня.

– Впечатлена.

– Я не для того это делаю. – Мои пальцы скользнули по внутренней стороне бедра Аликс. – Мы с тобой в одной команде и оба желаем для этой девушки самого лучшего. – Говоря это, я смотрел на Аликс, хотя мои слова предназначались Роуз. Я хотел сказать ей кое-что, глядя прямо в глаза, поэтому поймал ее взгляд и объявил: – Я никогда не причиню ей вреда, даю слово.

Роуз облокотилась о край стола:

– К твоему сведению, ее бывший говорил то же самое.

– Роуз, – прошипела Аликс.

Это было предостережение, которое не укрылось от моего внимания.

– Я вот что имею в виду: ты даешь обещание, которое, возможно, не сумеешь выполнить, – уточнила Роуз.

Мне все равно, кто был в жизни Аликс до меня и что обещал. Я – не он. Пристально глядя на Роуз, я объявил на полном серьезе:

– Я хочу быть ее солнечным днем.

Выражение лица Роуз изменилось. Смягчилось. Другие бы этого не заметили, но не я. Она медленно перевела взгляд на Аликс и вынесла свой вердикт:

– Он мне нравится.

Возможно, она не до конца мне поверила, но непременно изменит мнение. Я сделаю все, чтобы ее переубедить.

Глава 42 Аликс

Наши дни

Примерно через неделю после ужина с Роуз – в тот вечер Смит официально завоевал расположение моей лучшей подруги – он пригласил меня на обед в свой офис. Прошло не так много времени с тех пор, как мы виделись в последний раз. Я ночевала у него дома всего два дня назад.

Поскольку Роуз упомянула, что бывший парень причинил мне боль, я ожидала, что Смит спросит о нем. На этот случай следовало подготовить историю, которая показалась бы убедительной для человека, привыкшего изо дня в день распознавать ложь. Говорить Смиту правду нельзя. Во всяком случае, если хочу, чтобы все продолжалось так, как есть.

В последующие дни осознание того, что Смит совсем не похож на Дилана, укрепилось еще больше. Он не давил, не задавал много вопросов и позволял мне открываться в собственном темпе. Благодаря его терпению я постепенно вводила его в свой мир, пропуская все дальше.

Что касается его самого, то в тот момент, когда я пришла к нему в офис, я поняла, что он собирается забросить меня прямиком во тьму своего прошлого. Когда он поднял глаза от своего стола и спросил: «Ты не против пообедать в Роксбери?» – я вцепилась руками в подлокотники кресла и с силой сжала. Смит решил доверить мне свои секреты. Тут есть над чем подумать.

– Ты уверен, что хочешь этого?

– На самом деле, я должен тебя об этом спрашивать, – возразил он.

Над ответом я не раздумывала ни секунды. Мои чувства к Смиту чрезвычайно сильны, даже в те ночи, которые я проводила с Диланом.

– Да, – тут же отозвалась я, – я очень этого хочу.

Он встал из-за стола и, взяв меня за руку, провел через приемную. Мы спустились на лифте в гараж и сели в его машину. Он включил тихую музыку, а кондиционер – на максимум.

– Скажи, если замерзнешь, – обронил он, выезжая из гаража и сворачивая на дорогу.

– Не скажу. – Я посмотрела на него. – Ты же знаешь.

Выражение его лица говорило о том, что он не забыл, как сильно я люблю холод, но решил проявить заботу. Потому что был из тех мужчин, которых в первую очередь волновали потребности женщины. И доказывал мне это при каждой встрече. Вытянув руку, я положила ее на спинку сиденья Смита. Я не привлекала внимания к тому, что делаю, и ничего не говорила. Просто хотела, чтобы он ощущал мое присутствие.

Давая ему настроиться на нужный лад, я почти все время молчала. Путь до Роксбери был мне хорошо знаком, поэтому я понимала, насколько мы близко. Я ездила по этому маршруту бесчисленное количество раз, как за рулем машины скорой помощи, так и в качестве пассажира.

За несколько кварталов до места назначения обстановка начала меняться. На стенах зданий теперь пестрели граффити, на обочинах улиц валялся мусор, а на тротуарах толклись люди с тележками из супермаркетов, в которых хранились все их немудреные пожитки. Когда мы съехали с главной дороги и углубились в переплетение улочек района, я начала узнавать многие двери. Подобное навсегда запечатлевается в памяти: цвет, ручка, резьба. Обычно медики рассматривают все это, стоя на пороге в ожидании, когда впустят внутрь.

– Здесь я учился в средней школе.