Кого не взяли на небо

— Ебать-колотить, они же просто чудовища, — Элис прикрыла ручкой нарисованный ротик.

— Нам надо спешить, — Кортни с тревогой следила за перемещениями огромного лохматого и голого по пояс мужчины, — Их всех сейчас убьют.

— Не сейчас, — грустно улыбнулся Князь, — И мы не можем прийти на помощь, пока не наступит критический момент: отбирать у Упуаут битву — всё равно, что попытаться забрать у волчицы её сосунка. Однако нам повезло — зрелище, что предстоит нам узреть — воистину потрясающе. Вы когда-нибудь видели, как сражаются и умирают боги?

* * *

— Может всё-таки съебём, мои ненаглядные? — руки Йоргена плотно обвили талии вампиресс-близняшек.

— Этот момент уже случался в моей жизни, — наморщил лоб скальд Хельги, — Мне предлагали так поступить в похожей ситуации, но эти слова произносил кто-то другой. Как это называется в вашем мире?

— Никакое это ни дежавю, бро, — усмехнулся Скаидрис, — И это тебе предлагал я: когда мы умирали в сосновом бору под пулями солдат бундесвера.

— Что общего у лохматого лива-некрофила и не менее лохматого германца с перекошенным ебалом, окромя означенных распущенных волос, — вопросил в пространство Монакура Пуу.

— Плоские шутки? — не угадала Йоля.

— А разве вы все вместе не играли мéтал? Не выступали в составе одной труппы? — не унимался попаданец.

— Группы,— поправила его Флёр, — Ты хотел спросить не играли ли мы в одной и той же банде?

— Угу,— обрадовался Хельги, — В банде? Играли? Да-нет?

— Большинство присутствующих персонажей, — Флёр отёрла рукавом слюни, сочащиеся из ужасной разверстой пасти, — До сего знаменательного момента никогда не встречались.

— Но, тем не менее, — согласилась Соткен, — Нам всем придётся умереть именно здесь и сейчас, и всё из-за этой рыжей суки — нашей так называемой Госпожи.

Кривушка последовала примеру вампирессы — утёрла слюни удовольствия, скопившиеся в уголках рта — двойная доза морфина, вмазанная в задницу, наконец-то накрыла, и накрыла основательно.

— Фрау права, — возразила Арманда, — Нам придётся драться — убежать некуда, — тигриные лапы обвели свинцовые воды вокруг, — К тому же здесь наша горячо любимая праправнучка. Мы же не бросим её тут умирать одну.

— Ты ошибаешься, зубастенькая, — сыпал песочком фараон Джет; неупокоенный приблизился к Флёр, с видимым восхищением разглядывая кривые акульи зубы, — Наши жизненные пути всегда соприкасались в прошлых воплощениях, а сейчас лабиринты кармы превратились в прямые лучи, что сошлись великой звездой в одной точке.

— Я уже не очень хочу драться, — вздохнула Сехмет, — Мы неплохо выпили и теперь пробивает на общение — я люблю тусовки; последние сто лет я провела в барах Амстердама — тамошняя публика перекрыта напостоянку: можно спокойненько от них испить, либо изменить облик, не беспокоясь о нарушении маскарада. Было бы клёво открыть сейчас бутылочку молодого нектара, — львиные глаза скосились в сторону маленькой Сигни, — Сесть всем в кружок, разложить большой костёр... Верно я говорю, Пиша? Наша Пиша — та ещё тусовщица... Пиша?

— Нету Пиши, — ответил один из вурдалаков свиты — представительный старикан с ярко-рыжими бакенбардами, весьма напоминающий лондонского кэбмена, — Ей отрубили голову.

— Этот? — указательный палец богини дрожал от негодования.

— Пишу не рубил, — заверил Его Преосвященство.

— Не, не он, — опроверг слова епископа извозчик, — Она обожралась, отбивая первую атаку — размякла, не успела удрать.

Внезапно Рыжий Туи издал хриплый гортанный вопль; рукоять скандинавского меча с треском врезалась в глаз нарисованному на его щите дракону. Четверо его соплеменников поддержали трескотню, затеянную конунгом— наступающих праведников и тех, кого не взяли на небо, разделяло расстояние в несколько шагов.

— Покрой себя славой, ярл, — разрешила Йоля.

— Погодите-ка, — Монакура Пуу с трудом втиснулся в люк «Леопарда», — Во всех армиях мира первыми в бой всегда идут сержанты. В атаку, Волчий Сквад!

Танк взревел и тронулся с места.

* * *

— Мы же вроде, как в Раю? — бледное чудовище подняло голову, всматриваясь незрячими глазами в лица собратьев, окружающих его.

— Верно, в Раю, — безмолвно отозвался сосед — его точная копия: лысый, прозрачный урод, вооружённый кривой железякой.

— А где же спокойствие? — вопросил первый, — Я уже был на войне: там и погиб с честью, да врагов немало положил; родину защищал от ереси нацистской натовской: верните меня в кущи райские: отдохновения хочу.

— Сейчас вернут, — сосед указал на нависшую над их головами гусеницу немецкого танка, — Смерти нет, Аллах Акбар, — его руки инстинктивно нажали воображаемую кнопку на жилетке, обвешанной взрывчаткой.

* * *

«Леопард» увяз в телах, будто в трясине: Пуу некоторое время вращал гусеницы, созерцая в бойницу создаваемый ими фарш, но развлечение это быстро наскучило деятельному сержанту: гигант извлёк из-под сидения заботливо припрятанный Диемако, а драгоценным бонусом к винтовке — сдвоенную обойму.