Коко

Пул едва ли отдавал себе отчет в том, что он сейчас чувствует и почему: во всей этой сцене было слишком много тоски и грусти. Коко, которым действительно был М. О. Денглер или человек, когда-то бывший М. О. Денглером, сам казался ребенком. Пул, еще толком не зная, что он собирается сказать, проговорил:

– Мэнни.

М. О. Денглер повернул голову и посмотрел на него.

4

Майкл переступил порог холодной зеленой комнаты. Вплоть до этого момента какая-то часть его отказывалась верить в то, что Денглер действительно был Коко. Несмотря на все то, что он сказал Мэгги и лейтенанту Мерфи, Пул чувствовал себя так, словно из него вышибло дух. Он даже не представлял себе, что сейчас собирается делать. Он все еще не хотел смириться с мыслью, что Денглер мог желать ему зла. Гарри Биверс издал тоненький жалобный звук, пробившийся сквозь окровавленный кляп. Пул услышал, как сзади подошли к нему Конор и Тим и стали по бокам.

Денглер, казалось, совсем не постарел. Это заставило Пула почувствовать себя дряхлым, потерявшим форму и испорченным опытом последних лет жизни. Ему было почти стыдно перед Денглером.

Над настороженным девятнадцатилетним лицом Денглера Пул рассмотрел то, что принял за узор волн, – нарисованный ряд детских головок. Их тела обозначались лишь контурами. Руки некоторых были подняты, другие же тянули руки-палочки перед собой. Кроваво-красный мазок краски обвивал их всех, как лоза. Денглер поднял молодое лицо к Пулу, губы чуть приоткрылись, словно он собирался сказать: «Я был прав насчет Бога» или «Что бы там ни было, дело прошлое».

На противоположной стене гигантскими черными буквами красовался тот же слоган, который Пул видел на полицейских полароидных снимках: «Души унынье, пустота и мрак», а под ним – такими же огромными буквами: «Боль есть иллюз-и-Я».

Все это рассудок Пула вобрал в себя за меньшее время, чем ему потребовалось бы, чтобы моргнуть. Он все понял. Мэнни пребывал не здесь, а в ином мире, вот в чем дело. Он вернулся туда. Именно там Коко жил все время, в той подземной камере, в которой они с Андерхиллом побывали дважды.

«Я пришел помочь тебе», – хотел сказать Пул.

Подняв к нему лицо, Денглер улыбнулся ему из самого центра своей удивительно сохранившейся юности.

«Ты вел себя дурно? – словно спрашивал его взглядом Денглер. – Если нет…»

Гарри Биверс вновь визгливо застонал, и глаза его закатились.

– Я пришел, чтобы помочь… – заговорил было Пул: слова точно клещами вытягивали из него, будто он находился в одном из тех своих снов, где каждый шаг, каждое движение требуют неимоверных усилий.

– Пойдем с нами, Денглер, – просто сказал Конор. – Ты же хочешь этого.

Улыбающийся ребенок с протянутыми пустыми руками как будто сошел навстречу Пулу со стены, как будто из темной половины хижины, и на секунду даже показалось, что он слышит хлопанье крыльев в холодном воздухе над головой.

– Встань и подойди к нам, – повторил Конор, делая шаг вперед с протянутой Денглеру рукой.

Биверс завизжал от боли или возмущения.

И тут Пул услышал шаги нескольких человек, спускающихся по железной лестнице. Он в ужасе посмотрел на пустое и безмятежное лицо Денглера.

– Стойте! – закричал он. – Мы все живы! Стойте там, не входите!

За мгновение до того, как он перестал кричать полицейским, Пул увидел, как Денглер поднялся с пола плавным, раскручивающимся движением. В руке у него был длинный нож.

– Денглер, положи нож, – попросил Андерхилл.

Когда Денглер встал и приблизился к лампочке, шокирующая невинность и молодость его лица исчезли, как мираж. Рукоятью ножа он разбил лампочку, и в комнате стало темно, как в шахте. Пул инстинктивно присел на корточки.

– Эй, с вами там все в порядке? – окликнули их с лестницы.

– Денглер, где ты? – прошептал Андерхилл. – Давай мы все выйдем отсюда живыми, хорошо?

– У меня еще осталась работа, – ответил ему голос, который Майкл не сразу распознал, и голос этот, казалось, летел отовсюду в этой комнате.

– Кто внутри помещения? – крикнул лейтенант Мерфи. – Я хочу знать, кто там, и хочу услышать голос каждого.

– Пул! – отозвался Пул.

– Андерхилл.

– Линклейтер. И Биверс тоже здесь, но он ранен, и у него во рту кляп.

– Кто-нибудь еще? – проорал лейтенант.

– О да… – негромко ответил ему спокойный голос.

– Лейтенант! – крикнул Пул. – Если начнете здесь палить, мы все погибнем. Вернитесь по лестнице назад и дайте нам выйти. Нам понадобится скорая для Биверса.

– Давайте выходите из комнаты по одному. Каждого встретит офицер и сопроводит вверх по лестнице. Могу предложить услуги переговорщика по освобождению заложников, если человек, который вас удерживает, даст согласие.

Пул удержал равновесие, оперевшись рукой о пол. Тот тоже был холодным и влажным, и Майкл понял, что опустил руку в кровь Биверса.

– Нас никто не брал в заложники, – ответил он. – Просто торчим здесь в темноте.