Коко

– С чего это? Не вы же пырнули его ножом, а? – лицо Мерфи снова запылало, и он перешагнул через кирпичи, чтобы стать перед Пулом. – Мы упустили вашего дружка Денглера, – его брови почти сошлись на границе глубокой, сердитой вертикальной складки на лбу. – Шляпу и пальто он сбросил на углу и припустил по Мотт-стрит, как кролик. Скорее всего, заскочил в какое-нибудь здание. Мы возьмем его, Пул. На этот счет не беспокойтесь. Далеко не уйдет. – Мерфи отвернулся, играя желваками. – Вас и вашего приятеля я навещу в больнице.

– Мне жаль, что погиб один из ваших людей, вовсе не потому, что сам имею к этому какое-то отношение.

– О господи… – прошипел Мерфи, отворачиваясь, чтобы пропустить их в арку.

– Некоторые просто понятия не имеют, что такое сочувствие, – сказал Андерхилл Пулу, когда их вели к поджидавшей машине скорой помощи.

5

В отделении скорой помощи молодой ординатор с детским лицом наложил швы Пулу и Андерхиллу. Он назвал их раны идентичными, но «просто романтическими», имея в виду, что, хотя они и оставят довольно крупные шрамы, однако не представляли серьезной угрозы жизни или здоровью, – то есть сообщил факты, которые Майкл для себя уже уяснил. После того как раны зашили, обоих друзей отвели в двухместную палату и сообщили, что ночь они проведут под охраной полицейского, который сопровождал их сюда в машине скорой. Полицейского звали Ледонн, у него были аккуратные усы и добрые глаза.

– Я буду за дверью, – уточнил Ледонн.

– Нам нет необходимости оставаться в больнице на ночь, – возразил Пул.

– Лейтенант настоятельно рекомендовал, чтобы все было именно так, – ответил Ледонн, что Майкл воспринял как вежливый способ офицера донести до них приказ провести в больнице по меньшей мере одну ночь.

Спустя три часа после того, как они расположились в палате, пришли Мэгги Ла с Конором Линклейтером и Эллен Войцак и рассказали им, как провели эти три часа в обществе лейтенанта Мерфи. Не раз прослушав историю друзей о том, как они попали в дом на Элизабет-стрит, Мерфи в итоге не стал предъявлять им никаких обвинений, придя к выводу, что виноваты они лишь в своем безрассудстве.

Слегка заторможенным от действия болеутоляющего Майклу и Тиму Андерхиллу Мэгги также рассказала о том, что Коко скрылся от полиции где-то в Чайна-тауне, но Мерфи уверен, что его схватят до наступления темноты.

Конор и Эллен уехали на Центральный вокзал к поезду Метро-Норт[142], а Мэгги осталась еще ненадолго. Эллен поцеловала обоих мужчин, и ей едва не пришлось силой тащить Конора из палаты. Пулу подумалось, что Конор, наверное, не отказался бы сам получить рану только для того, чтобы остаться с друзьями.

– А куда положили Биверса? – спросил он Мэгги.

– В палату тремя этажами выше. Хочешь увидеться с ним?

– Не думаю, что мне вообще когда-нибудь захочется видеть Биверса, – ответил Майкл.

– Он потерял ухо, – сказала Мэгги.

– Осталось еще одно.

Свет в больничной палате как будто затуманился, напомнив Майклу прекрасный сероватый нимб света вверху пролета лестницы, когда он выбрался из конуры Коко.

Пришла медсестра и сделала ему еще один укол, хотя Майкл заявил, что не хочет да и не нуждается в этом.

– Я же сам врач.

– Нет, сейчас вы пациент, – возразила сестра и всадила ему иглу в левую ягодицу.

После этого они с Тимом вели долгий разговор о Генри Джеймсе. Позже единственное, что удалось припомнить Пулу из того странного разговора, это описание Тимом сна Джеймса, увиденного тем уже в почтенном возрасте: что-то о неописуемо жуткой фигуре, пытающейся вломиться в комнату писателя, и как тот в конечном итоге дал отпор нападавшему и прогнал его прочь.

В тот же день или на следующий (поскольку Мерфи распорядился придержать их в больнице по крайне мере еще сутки) незадолго до окончания часов посещения на пороге палаты появилась Джуди Пул. За ее спиной Майкл разглядел Пэт Колдуэлл. Ему всегда нравилась Пэт. Сейчас он никак не мог вспомнить, всегда ли нравилась ему собственная жена.

– Я не войду, пока эта личность не выйдет отсюда, – заявила Джуди. Под «этой личностью» она подразумевала Мэгги Ла, которая тотчас начала собираться.

Майкл знаком велел ей остаться.

– В таком случае ты не войдешь, – сказал он. – Но думаю, мне будет жаль.

– Ты не навестишь Гарри? – обратилась к нему Пэт. – Он сказал, что у него есть много о чем поговорить с вами двумя.

– В данный момент у меня нет желания общаться с Гарри, – ответил Пул. – А у тебя, Тим?

– Может, позже… – ответил тот.

– Майкл, так ты не собираешься выпроводить эту девушку? – спросила Джуди.

– Не думаю, что собираюсь это сделать. Давай проходи, что кричать с порога, поговорим нормально, Джуди.

Джуди развернулась и зашагала по коридору прочь.

– Смотрю, в больнице лежать довольно забавно, – заметил Майкл. – Вся жизнь твоя предстает пред тобой.

Поздно вечером следующего дня, когда голова Пула прояснилась настолько, чтобы чувствовать боль раны, в палату вошел лейтенант Мерфи. Он улыбался и выглядел спокойным и собранным, как человек, которым Биверс восхищался на похоронах Тины Пумо.