Коко

Некоторое время он продолжал смеяться и плакать. Невероятная смесь чувств закружилась в его груди, проникая в каждую клеточку и наполняя ее. Он смеялся и плакал, в полной мере ощущая вкус смерти и скорби – вкус бренности всего земного, мучительно горький и светлый одновременно. Когда эмоции начали понемногу угасать, Майкл вытащил из кармана носовой платок, вытер глаза и увидел рядом на скамейке тщедушного китайца средних лет, слегка напомнившего ему Родди Макдауэлла[90]. Мужчина наблюдал за ним со смешанным любопытством и нетерпением. Он был из тех, кто лет до сорока с небольшим выглядит подростком, а потом вдруг превращается в мальчика-старика.

Майкл пригляделся к незнакомцу: коричневые брюки и розовая рубашка с воротником, аккуратно выложенным поверх воротника коричневой спортивной куртки в клетку, тщательно приглаженные волосы – и только мгновение спустя понял, что перед ним Лола в «гражданской» одежде и без макияжа.

– Вижу, вы тоже слегка не в себе, – проговорил Лола ровным голосом без акцента. Все лицо его словно накрывалось сложным узором щербинок и морщин, когда он улыбался. – Понятное дело, если вы друг Андерхилла.

– Просто мне пришло в голову, что лишь самая смертоносная война способна унести жизнь парня по имени Дуайт Ти Паунсфут. Согласны? – проговорив имя, Майкл почувствовал новый прилив уже знакомых радикально противоречивых чувств и закрыл рот, не дав вырваться безумному смеху.

– Безусловно, – ответил Лола.

Руки Пула упали на колени, и он с легким шоком облегчения и удивления увидел, что его эмоциональная вспышка оставила Лолу в общем-то безучастным. Тот видал и похуже.

– Вы с Андерхиллом служили во Вьетнаме?

Пул кивнул, отметив про себя: пожалуй, это единственное, что Лолу интересовало.

– А друзьями были близкими?

Пул ответил:

– В месте под названием Драконова долина он спас жизнь многим ребятам только тем, что успокаивал их. По мне, так он был отличным солдатом. Ему нравился азарт боя, он любил ходить в разведку – ему было по душе, когда адреналин бурлил в крови. Вдобавок Тим был умен и находчив.

– Со времен войны вы не виделись?

Пул покачал головой.

– Знаете, что я думаю? – спросил Лола и, пока Пул ждал, ответил на свой вопрос сам: – Я думаю, помочь Тиму Андерхиллу вы не сможете. – Он посмотрел на Пула и тут же отвел взгляд.

– А вы где познакомились с Андерхиллом?

Лола вновь посмотрел прямо в глаза Пулу. При этом губы его двигались так, словно он пытался найти во рту застрявшее и раздражавшее его зернышко и избавиться от него.

– В «Песне Востока». Сейчас-то там все по-другому: они работают в основном с туристическими группами, а парочке старожилов с Бугис-стрит платят по нескольку долларов за то, чтобы сидели в уголке, изображая сингапурских гуляк.

– Я там был, – сказал Пул, припомнив туристов «Веселой Жасмин».

– А я в курсе. Мне известны все места, куда вы заходили. Мне известен каждый шаг ваш и ваших друзей. По-моему, я даже знаю, кто вы.

Пул молчал.

– Он мне частенько рассказывал о войне. Рассказывал о вас. Вы ведь Майкл Пул, верно? – Майкл кивнул, и Лола продолжил: – Вам, полагаю, будет интересно, что он рассказывал о вас. Он говорил, что вам на роду написано стать хорошим врачом, жениться на идеальной стерве и жить в пригороде.

Пул ответил ухмылкой на улыбку Лолы.

– А еще он говорил, что со временем вам опостылеет ваша работа, вы станете ненавидеть ее, жену и дом родной; что ему хотелось бы узнать, сколько времени вам потребуется, чтобы дойти до этого, и что вы станете делать, когда это произойдет. А еще говорил, что восхищается вами.

Должно быть, Пул выглядел слегка ошарашенным, потому что Лола сказал:

– Андерхилл говорил мне, что у вас достанет сил терпеть судьбу «второго сорта» долгое время. Это восхищало его, потому что ему такое было не дано, ему самому предстояло искать долю сорта десятого, двенадцатого. А то и сотого… С той поры, как писательство перестало приносить доход, ваш друг отправился на поиски «дна». А люди, которые ищут дно, всегда его находят. Наверное, потому что оно всегда там, на одном и том же месте, не так ли?

Что потянуло его туда, хотел, но не успел спросить Пул – Лола продолжил быстро говорить:

– Позвольте мне рассказать вам об американцах, приехавших сюда во время войны во Вьетнаме. Этим людям никак не удавалось приспособиться к жизни в своей родной стране. На Востоке они чувствовали себя комфортнее. Многим из них нравились восточные женщины. Или восточные юноши, как вашему другу, – губы Лолы сложились в горькую улыбку. – Многим из них захотелось жить там, где, как они полагали, наркотики в изобилии. Большинство таких американцев отправились в Бангкок. Одни купили бары в Патпонге[91] или Чиангмае[92], другие занялись торговлей наркотиками, – он снова коротко глянул на Пула.

– А чем занимался Андерхилл?

И вновь на лицо Лолы словно пала сеть морщинок.