Колесница Солнца. Восемь тетрадей индийской классической лирики в переводах С Северцева

«Эй, шагай живей! Будешь мне рабыней!
   Что ты еле плетешься? Чему смеешься?..»
А она в ответ: «Подожди, разбойник,
   храбрый муж мой догонит — тогда узнаешь!»

* * *

Ах, куда б я ни бросила взор, лишь тебя
    вижу ясно — так ясно, как на картине,
Будто вправду украшен весь край земли
    бесконечной чредою твоих подобий!

* * *

Вот пчелой ужаленная обезьяна
   скачет в чаще, хрипло крича: «кхо-кха!»
Ухватилась за ветку, ягоду видит,
   но не рвет — боится, что это пчела.

* * *

Ах, когда его нет, даже праздник Мадана,[14]
   гул толпы, барабаны, песни весенние,
Бурный праздник, когда с кем попало любятся,
   для меня похож на пожар и бедствие.

* * *

Глянь-ка, тетушка: вот наш сосед вернулся,
   на чужбине дел своих не закончив,
И над ним, невезучим, пора дождей
   будто громко цветами кутаджи смеется.

* * *

Ах, свекровь! Еще почки на дереве манговом
   не раскрылись, не веют ветры малайские,
А уж сердце мое, тревогой пронзенное,
   говорит, что пора весенняя близится.

* * *

Разве станут над рощею виться пчелы,
   если ветки манго не расцвели?
Разве можно увидеть хоть струйку дыма,
   если нет нигде хоть искры огня?

* * *

Для дружка слаще всех украшений девичьих
   две приманки: одна — это косы тугие,
Если крепко ухвачены им, а вторая —
   губы влажные, пахнущие вином.

* * *

Погляди-ка на улочки эти, путник,
   где с трудом встают, вздыхают, зевают,
Где поют и плачут, шатаются, падают…
   Что за прок был идти в этот край чужой?

* * *

Видя пылкость влюбленной юной четы —
   их движенья различные, сложные позы,
Даже лампа, любуясь на них, позабыла,
   что давно уже масло иссякло в ней.

* * *

Вредный пес издох. Пьет все дни свекровь.
    Муж в чужом краю. Так чего нам бояться?
Кто ему разболтает, что ночью буйвол
    мое поле хлопковое топтал?

* * *

Бык, измученный зноем, лижет змею,
   будто встретил горный ручей блестящий,
А змея с его челюсти пьет слюну,
   будто ключ между черных скал отыскала.

* * *

Ax, свекровь дорогая! Из брачной спальни
   лучше клетку возьми с болтуном-попугаем —
Или тайны любовных шепотов наших
   эта птица хитрющая всем разгласит!

* * *

Этой стройной купальщицы длинные пряди,
   так свободно свисающие вдоль бедер,
Воду струйками льют, будто плачут в страхе, —
   ждут, что скоро свяжут их, словно пленниц.

* * *

О громадный баньян посреди селенья,
   даже в полдень темно под твоею кроной,
Потому-то для парочек ты так мил,
   словно пленниц их скоро должны связать.

* * *

Небеса все угрюмей. Но танец павлинов,
   за дождинками радостно тянущих шеи,
Сделал праздничным сумрачный этот день,
   барабанами первых туч оглушенный.

* * *