Колесница Солнца. Восемь тетрадей индийской классической лирики в переводах С Северцева

«Не молчи, о красивейшая из женщин!
Посмотри, я у ног твоих, моя радость!
На меня ты ни разу так не сердилась!
Успокойся, прости!» — так супруг умолял.
Не ответила стройная — лишь отвернулась
Да плотнее сжала глаза и губы,
Но смогли сквозь ресницы прорваться слезы,
А сквозь губы ни слова не прорвалось.

* * *

Теперь, когда нежные чувства исчезли, подружка,
Когда почитанье, рожденное страстью, иссякло,
И нет даже дружбы, и он, столь душе любезный,
Мимо меня совсем как чужой проходит,
В слезах воскрешаю я в памяти все униженья,
Оглядываюсь на восторги дней невозвратных
И удивляюсь: как все еще бьется сердце,
Как живо еще — не рвется на сто частей?

* * *

Не лотосов пышных гирлянда вход украшала,
А лотосы глаз ее пылких цвели от счастья,
И не с подносом, полным цветов жасмина,
А с яркой улыбкой стояла она в дверях,
Не два кувшина для жертвенных возлияний,
А юные влажные груди ее светились —
Таков был обряд, приготовленный ею для встречи
Любимого мужа, когда он домой вернулся.

* * *

Накануне меня он посмел обмануть, негодник,
Разобиделась я — прогнала его прочь сердито,
Он же, плут, у подруги моей раздобыл одежду
И ко мне в ту же ночь явился переодетый.
Я, конечно, решила, что это — моя подруга,
И шепнула тайком, что мечтаю о встрече с милым.
Тут он как захохочет: «О-о, это очень трудно!» —
И меня через миг, как безумный, стиснул в объятьях.

* * *

Сперва любимому властелину сердца,
Припомнив обиду, поспешно проговорила
Все злые упреки она, каким накануне
У старших подруг — притворщиц ловких — училась,
И тут же опять стала нежной, веселой — такой,
Какими велит любовникам быть Камадэва…
Не ведает хитростей истинный путь любви,
Невинность, бесхитростность — вот его украшенья!

* * *

Ах, если капризен любимый, скольким оттенкам
И выраженьям различным учатся наши глаза!
Милого нет — и грустят, на дорогу глядят,
Милый пришел — на него и взглянуть не желают.
Начнет говорить он — глаза расширяться начнут,
Обнять попытался — горят, возмущенно пылают,
Схватил за одежду — сердиться прикажут бровям,
Упал к ногам — засверкают слезами счастья.

* * *

Не позабуду, как, сладким вином опьяненная,
Вдруг у меня на груди любимая след увидала
И, видно, забыв, что сама ноготочком острым
Царапинку эту в пылу наших ласк провела,
Ревностью запылав, прочь от меня рванулась,
Когда же, схватив за подол, я спросил: «Куда ты?»
Крикнув: «Оставь!» — на миг обернулась она,
И как ее губы дрожали, как ее слезы сверкали!

* * *