Колесо страха

— Говорю вам, Макканн, что бы я ни планировал, речь не идет о предательстве. Но вам придется поверить мне на слово.

— Я не могу позволить тебе сделать это, Алан. — На лице Билла все еще блестел пот.

— Слушайте, — сказал я, — либо самоубийство Дика и остальных — это дело рук де Кераделя и мадемуазель Дахут, либо нет. Если это так, то добились они этого с помощью каких-то своих тайных знаний или гипноза. В любом случае нет никаких доказательств, которые можно было бы предъявить суду. Так что тут ничего не выйдет. Но если де Керадель и правда проводит свой дьявольский эксперимент, если он и правда приносит человеческие жертвы, чтобы его завершить, похищает людей или заманивает их, то у нас появляются веские доказательства для обвинения в убийстве. Он сам сует голову в петлю. Как и… — Я содрогнулся от этой мысли. — Как и мадемуазель Дахут. Но добыть доказательства можно только там, в Род-Айленде. План Макканна хорош, но его парни будут снаружи стены, а кто-то внутри сможет дать нам преимущество. Так уж вышло, что меня не только пригласили внутрь, я еще и лучше всех остальных подхожу на эту роль. — Я не удержался от того, чтобы сардонически улыбнуться Биллу. — К тому же, Билл, если опасность и существует, мне кажется, что я меньше рискую, принимая приглашение мадемуазель, чем отказываясь.

«И это правда», — подумал я. Если я подчинюсь зову Дахут, я, скорее всего, навсегда потеряю Хелену. Но если я не подчинюсь… я тоже потеряю ее. И я не хочу даже думать, что при этом станет с ней и Биллом. Скептицизм и абсолютная уверенность в том, что мадемуазель владеет черной магией, сменялись у меня в голове, как узоры калейдоскопа. Иногда это происходило так быстро, что я одновременно и верил, и не верил в это.

— Ты всегда бы отвратительным лжецом, Алан, — сказал Билл.

— Ладно, док, — Макканн вытянул руку, — мне жаль, что я сказал это. Не надо больше ничего говорить. Что от меня требуется?

Его слова растрогали меня.

— Простите и меня тоже, Макканн. — Я коснулся его руки.

— Это за что это?

— За мои мысли. Давайте отправимся в гостиницу, в которой я остановился, гостиницу Нью-Йоркского научно-исследовательского сообщества, и мы обсудим дальнейший план действий. Мы не можем продолжить наш разговор здесь, поскольку мне хотелось бы оградить от всего этого Билла.

— Черта с два! — запальчиво заявил Билл. — Если Макканн пойдет, то и я тоже!

— Я знаю, что говорю. Мы с Макканном разберемся с этим. И Рикори поучаствует в нашей игре — если он приедет. Но тебе придется остаться в стороне, Билл. Я даже не хочу, чтобы ты говорил с Рикори. Пусть доктор Лоуэлл все ему объяснит.

— Я пойду с Макканном, — упрямо повторил Билл.

— Вот дуралей. Думаешь, я о тебе волнуюсь? Все дело в Хелене.

Билл остолбенел. Я увидел, как вся кровь отлила от его лица, а на лбу проступили мелкие бисеринки пота.

— Так значит… вот оно что… — протянул он.

— Вот именно, — кивнул я. — Подумай сам, и ты поймешь, что я прав. Тут уж ничего не поделаешь, Билл. Тебе придется держаться в стороне от этой истории. — Я повернулся к доктору Лоуэллу. — У меня есть причины так говорить. Я надеюсь, что вы меня поддержите. Мне не кажется, что вам угрожает какая-то опасность. В отличие от Хелены и Билла.

— Я вас понимаю, Алан, — мрачно сказал доктор Лоуэлл. — И я вас не подведу.

Встав, я посмотрел на Билла и рассмеялся.

— У тебя такой вид, будто твой лучший друг вышел из камеры смертников и уже идет на казнь. Ничего подобного, Билл. Я отправлюсь в гости к очаровательной барышне и ее немного сумасбродному, но от этого не менее обаятельному отцу. Я полагаю, что смогу интересно провести время. А если ее папенька совсем сбрендит, я позову Макканна на подмогу. Если мне нужна будет твоя помощь, я позову тебя. Телефоны и почту никто не отменял. Пойдемте, Макканн.

Мы вчетвером спустились в прихожую.

— Билл, не говори ничего Хелене, пока я тебе не разрешу.

В этот момент открылась дверь. В дверном проеме стояла Хелена. При виде меня ее глаза расширились.

— Привет, дорогой, — потрясенно произнесла она. — Почему никто не сказал мне, что ты зайдешь сегодня? Тогда я не пошла бы в театр.

Она обвила руками мою шею и поцеловала меня. Ее губы были мягкими и теплыми, я чувствовал аромат ее тела — не похожий на неведомые морские водоросли, но напоминавший цветок, распустившийся на суше.

— Я и сам узнал это лишь недавно, ангел мой, а ты к этому времени уже ушла.

— Что ж, ты явился как раз вовремя. Мне о многом нужно с тобой поговорить.

Я хотел быть с Хеленой, правда, — но почему-то именно этим вечером у меня не было желания говорить с ней. Я умоляюще покосился на Макканна.

Громила заметил мой взгляд.

— Простите, мисс Хелена, но нам вроде как уходить надобно.

— О, привет, Макканн. Я вас не заметила. Чем это вы намерены заняться с моим мужчиной?

— Как скажете — так и поступим, мисс Хелена, — ухмыльнулся Макканн.

И мне почему-то показалось, что южанин говорил правду. Если бы Хелена попросила его о чем-то, он приложил бы все усилия, чтобы выполнить ее просьбу.

— Алану пора идти, Хелена, — поддержал его Билл.