Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

Но тут все трое вырвались в пятигранный коридор, и тьма отступила. Этого коридора не было видно из зала с колоннами, но вот он – тут как тут.

– Мэт, шерстеголовый ты пастух! – заорал Том. – Вот за это я позволю тебе сыграть на своей арфе!

– Сдалась мне твоя треклятая арфа, – пробурчал Мэт, оглянувшись через плечо. – Но как выберемся, можешь угостить меня кружкой-другой.

Из темной комнаты доносились визгливые крики и скулеж. Одной неожиданностью меньше: теперь Илфин известно о ночных цветках. «Ты была права, Бергитте, – подумал Мэт. – Должно быть, несколько раз миновала нужный коридор, так и не узнав, что он лишь в нескольких футах от тебя».

Если подсовывают карту, не вздумай ее брать. Как же Мэт умудрился забыть об этом древнейшем законе мироздания? Они торопливо шагали по коридору, проходя мимо пятиугольных дверных проемов, ведущих в громадные, имеющие форму звезды пещеры. Том и Ноэл заглядывали в каждую, но Мэт не останавливался. Прямо вперед: ведь именно туда его направила удача.

С прошлого раза здесь что-то изменилось. На полу не было пыли – и, следовательно, подошвы не оставляли в ней отпечатков. Может, в тот раз Илфин знали, что он придет, и припорошили пол, чтобы сбить гостя с толку? Или же сделали уборку, ожидая новых посетителей? Неизвестно, как устроена жизнь в подобном мире…

Прежде этот путь был долгим. Или коротким? Время здесь вело себя непредсказуемо. Казалось, они бегут уже много часов – но по ощущениям прошли какие-то мгновения.

А затем перед ними возник дверной проем – молниеносно, будто атакующая гадюка, ведь мигом раньше никакой двери тут не было. Проем обрамляла деревянная рама, украшенная искусной резьбой: бессмысленным узором из переплетенных лоз, наползающих друг на друга самым невероятным образом.

Все трое остановились.

– Зеркала, – сказал Ноэл. – Я уже видел, как предметы скрывают с помощью зеркал. – Хотя говорил он без особой уверенности. Где, спрашивается, спрятать зеркала, если вокруг совершенно прямой, чтоб его, туннель?!

Они оказались в нужном месте; Мэт чувствовал это по запаху. Здесь сильнее всего разило Илфин. Он решительно выпятил подбородок и шагнул через порог.

Этот зал нисколько не изменился, оставшись таким, каким он его помнил. Никаких колонн, звездообразная форма, восемь углов и только одна дверь. По стыкам стен вверх тянулись те светящиеся желтые полосы, а внутри стояли восемь пустых пьедесталов, черных и зловещих. По одному на каждый угол.

Все в точности то же самое. Разве что теперь в центре зала парила женщина.

Она была обнажена, если не считать тончайшего белого тумана, что окутывал ее струящимся мерцающим полотном, скрывая, но не пряча округлости и изгибы ее фигуры. Глаза женщины были сомкнуты, а темные волосы – кудрявые, но больше не уложенные идеальными локонами – развевались так, словно из-под пола сквозил ветерок. Руки ее покоились на животе, на левом запястье – странный браслет, по виду выточенный из потемневшей от времени поделочной кости.

Морейн.

Мэта захлестнуло волной эмоций – беспокойство, отчаяние, тревога, благоговение… Ведь все, что творилось теперь в мире, завертелось с подачи Морейн. Временами Мэт ненавидел ее. А еще он был обязан ей жизнью. Морейн первой сунула нос в его дела и стала подталкивать то в одну сторону, то в другую, но… И все же, оглядываясь на прошлое, Мэт понимал, что эта Айз Седай была самой честной из всех, кто использовал его в своих интересах. Безжалостной и несгибаемой, а еще самоотверженной и бескорыстной.

Она целиком посвятила себя защите троих глупых мальчишек, знать не знавших, чего потребует от них весь мир. Она намеревалась доставить их в безопасное место. И быть может, научить кое-чему, захотят они того или нет.

Потому что они нуждались в этой науке.

О Свет! Теперь Мэт ясно понимал мотивы ее поступков. От этого он не меньше сердился на Морейн, но к гневу примешивалась искренняя благодарность. Чтоб ей сгореть! Целый вихрь эмоций. Эти треклятые лисы… Как они посмели держать Морейн в таком состоянии? Она хотя бы жива?

Остальные замерли, разглядывая Морейн. Ноэл – с самым серьезным видом, а Том просто не верил своим глазам. Поэтому Мэт шагнул вперед, собираясь освободить ее, но, едва его пальцы коснулись тумана, все тело пронзила жгучая боль. Он вскрикнул, отпрянул и потряс рукой:

– Проклятье, горячо! Этот туман…

И он осекся, когда вперед выступил менестрель.

– Том… – предостерегающе сказал Мэт.

– Плевать, – отозвался тот, подошел к туману и протянул руки. От одежды повалил пар, из глаз брызнули слезы, но Том, не дрогнув, обхватил Морейн и вызволил ее из туманного облака. Она обмякла у него на руках, но в стареющих мускулах хватало сил, да и вес Морейн был, наверное, невелик, поскольку она заметно отощала.

О Свет! Мэт и забыл, какая она миниатюрная, ниже его на целую голову! Том опустился на колени, скинул с плеч менестрельский плащ и укутал Морейн, чьи глаза оставались закрыты.

– Она… – начал Ноэл.