Колесо Времени. Книга 13. Башни Полуночи

Мэт заорал. О Свет, как же больно! Больнее, чем любая боевая рана, любая колкость, любое оскорбление… Казалось, что коварный Илфин запустил мерзкие когти ему в сознание. Да что там – прямо в душу.

Мэт рухнул на колени, со звоном выронил копье, поднес руки к лицу. Он ощутил влажные потеки крови на щеке, и ему стало дурно. И Мэт снова закричал, нащупав пустоту там, где совсем недавно у него был глаз.

Потом он запрокинул голову и взвыл от боли так, что вой раскатился по всему залу.

Илфин смотрели на него, не отворачивая жутких, почти человеческих лиц; они щурились и млели в экстазе, впитывая исходивший от Мэта едва заметный красно-белый пар.

– Какой утонченный вкус! – воскликнул один.

– Какое долгое послевкусие! – добавил другой.

– Как клубится вокруг него! – подхватил тот, кто вырвал Мэту глаз. – Как завивается! Как прелестно пахнет кровью! А игрок становится центром всего сущего! Я вкушаю саму судьбу!

Мэт выл, не умолкая. Шляпа свалилась с затылка, а единственный глаз, мутный от слез, смотрел во тьму над головой. Левая глазница горела огнем. Там словно пожар бушевал! Мэт чувствовал, как на лице засыхают кровь и слизь и образовавшаяся корочка тут же отслаивается, и продолжал кричать. Илфин дышали все глубже и будто пьянели – и все сильнее.

Испустив последний вопль, Мэт стиснул кулаки и сжал зубы, хотя не перестал глухо стонать – вернее, рычать – от боли и гнева. Этот звук рождался глубоко в горле. Мужчина-Илфин, забравший глаз Мэта, завалился на пол, словно бы не выдержав натиска эмоций, прижал свою добычу к груди и свернулся клубком. Остальные, пошатываясь, разбрелись по сторонам – кто к стене, кто к колонне – в поисках опоры, чтобы не упасть.

Ноэл метнулся к Мэту. За ним последовал Том, но не так быстро, поскольку в руках у него была Морейн.

– Мэт? – позвал Ноэл.

По-прежнему стискивая зубы от боли, Мэт нашел в себе силы подхватить шляпу с белого пола – он не уйдет без своей шляпы, чтоб ему сгореть! Будь оно все проклято, это прекрасная шляпа!

А потом он нетвердо поднялся на ноги.

– Твой глаз… – начал Том.

– Не важно, – сказал Мэт.

«Чтоб мне сгореть! Дурак! Треклятый баран!» Мысли путались из-за мучительной боли.

Единственным глазом он сморгнул слезы. Ему и впрямь казалось, что окружающий мир лишился половины света мира – будто смотришь в окно, створка которого закрашена черной краской. Левая глазница полыхала от боли, но Мэту казалось, что он сумеет открыть левый глаз.

Увы… Глаза не было. И никакие плетения Айз Седай его не вернут.

Демонстративно игнорируя боль, Мэт нахлобучил шляпу и опустил ее поля налево так, чтобы прикрыть пустую глазницу, после чего нагнулся за ашандареем. Он едва не упал, но сумел подобрать копье.

– Это я должен был заплатить, – с горечью сказал Том. – Не ты, а я. Ты, Мэт, даже идти сюда не хотел.

– Я сам принял это решение, – ответил Мэт. – Да и выбора особого не было. В первый раз Элфин мне ответили, что я, чтобы спасти мир, должен поступиться половиной света мира. Проклятые змеи!

– Чтобы спасти мир? – переспросил менестрель и опустил взгляд на безмятежное лицо Морейн, укутанной в лоскутный плащ. Мешок Тома остался лежать на полу.

– Ей еще предстоит кое-что сделать, – сказал Мэт. Боль начинала отступать. – Она нужна нам, Том. Чтоб мне сгореть, но все это как-то связано с Рандом. Как ни крути, случилось то, что должно было случиться.

– А если бы этого не произошло? – спросил Том. – По словам Морейн, она видела…

– Не важно, – повторил Мэт и повернулся к выходу. Илфин все еще были не в себе. Глядя на выражения их лиц, казалось, что глаза лишился не Мэт, а каждое из этих созданий. Мэт закинул мешок за плечо, оставив вещи Тома на прежнем месте: если взять оба мешка, он будет не в состоянии сражаться.

– Вот теперь я кое-что повидал, – заявил Ноэл, обводя взглядом чертог и его обитателей. – Ручаюсь, что такого не видел никто из людей. Может, поубиваем этих тварей?

– Как бы не нарушить условия сделки, – покачал головой Мэт.

– А они сдержат слово? – спросил Том.

– Нет, если найдут какую-нибудь лазейку. – Мэт снова заморгал. О Свет, голова просто раскалывается! Но некогда рассиживаться и хныкать, как хнычут дети над трупиком любимого жеребенка. – Нам пора.

Они вышли из главного зала. Ноэл нес факел, но со своим посохом расстался неохотно, сделав выбор в пользу меча.

На сей раз дверей в коридоре не оказалось. Мэт слышал, как Ноэл бурчит себе под нос, дивясь изменчивости здешней планировки. Но все было так, как должно быть: Мэт потребовал, чтобы обратная дорога оказалась прямой. Пусть Илфин лжецы и обманщики, но в своих обманах они ничем не отличаются от Айз Седай. На этот раз Мэт точно сформулировал свои требования – вместо того, чтобы выпалить все, что в голову взбредет.