Колючий мед

Помню, как я стояла у самой сцены, совершенно не в себе и без малейшего желания рисоваться. Я знала наизусть все тексты и подпевала от души. В конце концов, рассмеявшись, он вручил мне микрофон. А потом, когда я попросила автограф, сказал: «Теперь я знаю, кому звонить, когда в следующий раз заболею».

Три года спустя я встретила Тома.

Прижав обложку пластинки к носу, попыталась различить ее запах. Раньше она пахла фломастером. Я держала ее на тумбочке у кровати и засыпала, глядя на лицо Эрика. Нынешняя ситуация чем-то походила на ту, давнюю, с одной лишь разницей, что теперь в дневное время я лицезрела Эрика вживую.

На полу у моих ног стоял проигрыватель с усилителем и двумя пыльными колонками.

Я решила поднять это все в квартиру.

Пока я откупориваю бутылку красного вина, Том по моей просьбе подключает старую технику в гостиной. Оскар уже спит, поэтому я приглушаю звук. Уже с первых аккордов слышно, что электрогитара лишена иронии. Синтезатор не глушит своими эффектами остальных. Звук полный и насыщенный.

– Эта музыка по-прежнему хороша, – восторгаюсь я. – И текст актуален, правда? «Ты – как наркотик. Такая же мощь. Минное поле – живым не уйдешь. Хочешь – можешь меня подорвать. Лучше взорвусь, чем спокойно стоять».

– Не знаю, – возражает Том, медленно наливая в кофеварку раствор против образования известкового налета. – Разве это не лапша, которую вешают на уши девицам, чтобы затащить в постель?

Чувствую, что краснею, как помидор.

– Я никогда не понимал, отчего женщины западают на парней с гитарой, даже если те и играть толком не умеют, а потом еще жалуются, что все мужчины такие непредсказуемые.

Он сложил пустой пакетик и картинно убрал его в мусорное ведро.

– Это двойная мораль, столь очевидная, что ее просто трудно не заметить. Я, признаться, всегда считал этого певца позером.

Я нервно сглатываю.

– Вообще-то, он очень приятный.

– По отношению к тебе – конечно. Кстати, ты не купила чистящее средство для унитаза – я тебе эсэмэску с названием посылал? Экологически безопасное?

Том смотрит на меня. Волосы взъерошены, в глазах сквозит усталость. Каждая морщинка и кожная складочка знакомы, изучены. Мое сердце бьется так сильно, словно собирается выпрыгнуть из груди. Я одновременно ощущаю два одинаково сильных чувства – любовь к Тому и влюбленность в Эрика.

* * *

Резко звонит телефон. До того как мне удалось нашарить его на прикроватной тумбочке, я думала, что сработала пожарная сигнализация. Голова тяжелая от похмелья. Вчера за ужином я выпила лишний бокал вина и неважно спала из-за этого.

– К вам посетитель.

Голос администратора звучит смущенно. Она произносит слово «посетитель» так, будто речь идет о венерическом заболевании.

– Какой посетитель?

– Мне кажется, она фотограф. У нее с собой куча оборудования – фотокамеры и прочее. Вы не могли бы спуститься побыстрее? А то у нас тут небольшая неразбериха.

Чувствую спазм в горле. Фотограф. Я должна была ей позвонить. Но мы ведь не договаривались на конкретное время или все-таки договаривались? Или я вчера ответила на электронное сообщение и даже не помню об этом? Меня пронзает тревога.

– Иду, – отвечаю я, быстро повесив трубку. Лежащий на полу мобильник сообщает мне о шести пропущенных звонках с незнакомого номера и голосовых сообщениях – похоже, я отключила звук. Слушаю записи на автоответчике, одновременно одеваясь и матерясь.

Судя по всему, фотограф записала несколько несвязных сообщений, разъезжая вокруг на машине и разговаривая по громкой связи. То она стоит на перекрестке и не знает, куда ехать, то сообщает мне, что на час опаздывает. Только куда она опаздывает? Спотыкаясь, спускаюсь по лестнице, не надев туфли и так и не найдя щетку для волос.

Девушка на стойке администратора бросает на меня беспокойный взгляд.

– Вон там, – она украдкой показывает в сторону лобби-бара.

Уже на расстоянии видно, что поджидающая меня женщина очень сильно нервничает. На столике перед ней свалены в кучу связки ключей, мобильный, помада, бумажник, кофейная чашка и солнечные очки. К стене прислонены отражатели, набор штативов, аккумулятор и фотокамеры. Пока я нехотя приближаюсь к ней, она суетится вокруг оборудования, разматывая провода.

– Приветствую, – неуверенно говорю я.

– Приве-е-е-т! Ну наконец-то. Меня зовут Исси. – Она протягивает руку и энергично жмет мою. – Черт, ты намного взрослее, чем я думала. В смысле, старше.

Девушка смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Волосы прилипли к вспотевшему лбу. А в остальном она очень мила. Светлые вьющиеся волосы заплетены в болтающуюся на плече косу. Одета в объемную рубашку и широкие кожаные брюки, несмотря на жару. На шее красные высыпания от стресса, которые она пыталась скрыть пудрой. На вид, наверное, лет тридцать. Или, может, чуть меньше.

– Я читала вашу первую книгу. Чертовски классная. Это ведь та, что про вздувшийся кишечник, да?

– Про вздувшийся кишечник? Нет, моя книга о длительных отношениях, построенных на любви, – твердо возражаю я, глядя на девушку.