Колючка и стихоплёт

— Слонище, аккуратней можно? Тут платья.

Кирилл приподнялся, заинтригованный последним словом.

— Платья? Куда это ты собралась?

Малика вытянула два куска материи: черный эластичный и красный микроскопический.

— Меня пригласили на сабантуй по случаю международного женского дня.

— Какое отношение ты имеешь к этому празднику? — усмехнулся он. — Тем более сегодня пятое.

Как Кирилл и ожидал, Малика ринулась к нему с намерением стукнуть, но, готовый к подобной реакции, он перехватил её кисть и прижал к себе. Малика точно не была лёгкой добычей, но выкрутиться сразу не смогла, пришлось постараться. Сделав вид, что устала, она приникла к его груди и укусила за шею. Как только Кирилл ослабил хватку, она резко отстранилась и села на край дивана. Ладонь оставила на его голом животе, чуть выше ремня на джинсах.

— Пойдём со мной.

— Не хочу, — ответил Кирилл, вспомнив о Стасе. С того дня он видел его в окно неоднократно.

Задумавшись, Малика рассеянно водила пальцами по животу Кирилла.

— Тогда помоги выбрать платье: чёрное или красное?

— Скафандр, — Кирилл приподнял голову, увидел руку Малики и убедился, что невольная ласка ему не почудилась, — хватит уже мою эрогенную зону наглаживать, а то дома останешься.

Малика перевела взгляд на свою кисть.

— Давай тебе девушку найдём, — предложила она и неожиданно ущипнула его чуть ниже пупка.

Кирилл шумно выдохнул, но не приподнялся и руку, превратившуюся из нежной бабочки в жалящую пчелу, не смахнул.

— Не хочу никаких отношений. С меня хватит. А ты ничего не хочешь мне рассказать?

Малика отвела взгляд.

— Не хочу, но, судя по всему, придётся. Кто меня сдал?

— Хреновые из вас конспираторы. Машина Стаса слишком уж часто стала появляться в нашем дворе. У вас всё серьёзно?

Малика встала, прижала к груди оба платья.

— Не поняла ещё. У меня давно сложилось о Стасе мнение и, если честно, поганое. Но он удивил меня. Не такой уж однозначный у него характер. Он оказался очень терпеливым, понимающим. Ты не поверишь, но мы поцеловались только на прошлой неделе. До этого просто ходили в кино и в кафе. Удивительно, учитывая его репутацию бабника. Он не настаивает на сексе, сказал, что готов ждать, сколько мне нужно.

Кирилл нахмурился.

— Если с тобой он по кафешкам шляется, то наверняка где-то есть девушка, с которой он спит.

Фраза прозвучала слишком цинично, это заметила не только Малика, но и Кирилл, однако исправлять впечатление от грубости не спешил.

— Между прочим, с твоей сессией помог именно он. Я бы сама не справилась, ты же знаешь, я не умею договариваться и прогибаться, а он знает, как подойти к преподавателям, — выставив вперёд руки с нарядами, она потребовала окончательного вердикта: — Так какое?

Кирилл встал, присмотрелся к струящейся материи, пытаясь мысленно облечь тело Малики в предложенные платья.

— В любом из них ты будешь выглядеть замечательно. Но больше всего мне нравилось бледно-розовое с бисером, что ты так и не надела на Новогодний бал. Ты в нём выглядела как распутная фея. Такое целомудренное, но с откровенным декольте.

— Да уж. Только ты меня в нём и видел.

— Кирюха, — он поймал её уклоняющийся взгляд, — не нужно с ним встречаться из благодарности.

— Вот это у тебя самомнение! Ты тут ни при чём.

— Как знаешь, — слишком легко согласился Кирилл.

Уловив в его глазах затаённую печаль, Малика испугалась возвращения зимней депрессии. Решительно выдохнув, она небрежно кинула платья на диван.

— Не хочу на сабантуй! Чего я там не видела: пьяных и озабоченных студентов? Пойдём гулять по городу, как в одиннадцатом классе вместо новогодней дискотеки. Стихи мне почитаешь.

Прогулка по ночному городу растянулась на несколько часов и прерывалась забегами в кафе: первые три — за горячим кофе, следующие два — в туалет.

Кирилл несколько раз порывался начать разговор о поцелуе в больнице. Ему не давало покоя странное ощущение, что в тот момент дружба дала трещину, и из этой трещины показалось какое-то другое чувство, непривычное, неведомое и пугающее своей глубиной. Он не решался спросить, боясь услышать, что Маликой руководила жалость.

Почти все витрины магазинов на их пути темнели непроглядным мраком, ярко горели только вывески и реклама. Но тату-салон с заманчивым названием «Метка судьбы» всё ещё работал. Кирилл чуть приостановился, Малика толкнула его в спину.

— Даже не думай.

— Я тебя не заставляю. Себе сделаю. — Взявшись за ручку двери, уточнил: — Пойдёшь?

Малика мученически закатила глаза.

— Не вздумай моё имя куда-нибудь набить. Женишься, и жена тебе отпилит руку с именем какой-то посторонней бабы. Или жену придётся искать с таким же именем.

— Почему руку? И почему ты решила, что я хочу набить твоё имя? Кто самомнением мне в лицо тыкал? — мстительно напомнил Кирилл. — Искать жену с твоим именем буду вечность, пока ещё не встречал вторую Малику.

— И не встретишь. Я одна такая.

Кирилл смело открыл дверь, но не вошёл, замер на пороге, приглашая Малику войти первой.

— Ну?

Она колебалась несколько секунд, фыркнув, проскользнула под рукой Кирилла.