Колокола (пер.Врангель)

Къ сожалнію онъ не опредлилъ точно о какомъ старомъ времени онъ такъ жалетъ и также не высказался, длаетъ ли упреки настоящему времени въ томъ, что оно не создало ничего замчательнаго, создавъ его самого.

— Доброе старое ушедшее время! Что это было за время! Не пробуйте даже говорить мн о другомъ, точно также какъ и о теперешнихъ людяхъ. Я надюсь, что теперешнее время вы даже не называете временемъ. Что касается меня, то я нахожусь отъ него на разстояніи ста миль. Просмотрите сборникъ костюмовъ Струтта, и вы увидите, что представлялъ изъ себя посыльный въ царствованіе какого нибудь стараго добраго короля нашей старой, доброй Англіи!

— Оставьте, пожалуйста! — возразилъ Филеръ. — Въ т времена, въ лучшемъ случа, посыльный не имлъ на тл рубашки, на ногахъ чулокъ. Врядъ ли Англія производила хоть одну овощь, доступную для него. Мн было бы легко доказать это статистическими таблицами.

Тмъ не мене краснощекій господинъ продолжалъ восхвалять доброе старое время, великое, славное, ушедшее время. Какія возраженія ему ни длали, онъ все повторялъ свое, какъ блка, бгающая въ колес. Онъ имлъ такое же ясное и отчетливое представленіе объ оплакиваемомъ имъ минувшемъ тысячелтіи, какое, вроятно, блка имла о механизм своего колеса.

Возможно, что и въ бдномъ Тоби вра въ это доброе старое время не была окончательно разрушена, такъ какъ онъ не зналъ, что думать. Одно было ясно для него, при всемъ его смущеніи, что, несмотря на разногласіе этихъ господъ въ нкоторыхъ мелочахъ, въ общемъ высказанныя ими убжденія и мннія могли только подтвердить правильность философскихъ разсужденій Тоби, какъ сегодняшняго утра, такъ и многихъ другихъ утръ.

— Нтъ, нтъ, — въ отчаяніи думалъ онъ, — мы не способны ни на что хорошее! Мы ни къ чему не пригодны! Мы рождаемся уже порочными!

Однако въ груди Тоби билось родительское сердце, возмущавшееся противъ такого жестокаго приговора и онъ не былъ въ силахъ примириться съ мыслью, что Мэгъ, еще вся подъ впечатлніемъ охватившей ее мимолетной радости, была вынуждена выслушать предсказаніе своего будущаго изъ устъ этихъ трехъ мудрецовъ.

— Помоги ей, Господь! — думалъ бдный Тоби. — Она будетъ имть время сама узнать свою судьбу.

Онъ сдлалъ знакъ молодому кузнецу увести ее. Но Ричардъ, отошедшій въ сторонку съ своей невстой, такъ бытъ поглощенъ нжнымъ лепетомъ съ нею, что обратилъ вниманіе на безпокойные знаки, длаемые Тоби, одновременно съ ольдерманомъ. Ольдерманъ еще не усплъ высказать свое словечко, а такъ какъ онъ былъ большой философъ, да еще очень практичный, — о, крайне практичный! — то онъ и закричалъ:

— Погодите! Вамъ извстно, — обратился онъ къ своимъ двумъ друзьямъ съ добродушной, свойственной ему, улыбкой, — что я человкъ прямой, человкъ практичный, идущій прямо къ цли и что я никогда не ищу вчерашняго дня. Я таковъ! По мн нтъ ничего сложнаго, мудренаго въ сношеніяхъ съ этимъ народомъ; надо только умть говорить на понятномъ имъ язык. Поэтому мой другъ, посыльный, не разсказывайте мн сказокъ, что вамь иногда нечего сть. Я знаю прекрасно, что вы даже очень вкусно дите, такъ какъ я отвдалъ вашихъ рубцовъ, что вы и видли. Поэтому, я совтую вамъ перестать морочить людей! Вы хорошо понимаете, что именно я хочу этимъ сказать! Не такъ ли? Вдь это весьма подходящее выраженіе: «перестать морочить». О, Господи помилуй, — продолжалъ ольдерманъ, вновь обращаясь къ своимъ, друзьямъ, — это самая простая вещь въ мір — имть дло съ этимъ народомъ; только надо умть говорить на ихъ язык!

Какой пріятный человкъ для простого народа былъ этотъ ольдерманъ Кьютъ! Всегда всслый, всегда благодушный, игривый, а главное удивительно проницательный!

— Согласитесь, мой другъ, — продолжалъ этотъ достойный человкъ, что слишкомъ много разглагольствуютъ о нуждахъ народа, какъ вы, конечно, знаете, ха, ха, ха! А я намренъ окончательно упразднить эти разглагольствованія! Не остановились даже предъ тмъ, чтобы пустить въ ходъ и такое выраженіе, какъ околвать съ голода! Я и это упраздню, могу васъ въ этомъ уврить! О, Боже мой! — повторилъ онъ, опять обращаясь къ своимъ друзьямъ. Все что только говорится о народныхъ бдствіяхъ, — все это можно упразднить и опровергнуть, лишь бы только умючи взяться за дло!

Тоби машинально взялъ Мэгъ подъ руку.

— Это ваша дочь, а? — спросилъ ольдерманъ безцеремонно взявъ ее за подбородокъ.

О, вдь онъ всегда былъ ласковъ съ простымъ народомъ, этотъ почтенный мистеръ Кьютъ! Онъ такъ умло съ нимъ обращался! Уже по истин про него можно было сказать, что онъ не былъ гордъ!

— Гд ея мать? — спросилъ достойный мужъ.

— Она скончалась, — отвчалъ Тоби. — Ея мать была блошвейкой и Богъ призвалъ ее къ себ, когда родилась ея дочь.

— Но все таки, надюсь не для того, чтобы и на томъ свт она занималась починкою блья? — шутовски замтилъ ольдерманъ.