Колыбель чудовищ

Он зарылся пальцами в ее волосы, заставляя ее наклонить голову вбок, и яростно впился удлинившимися клыками в ее шею. При каждой близости он неизменно пил ее кровь. Не для питания, нет. Это дарило ему удовольствие, наполняло его жилы силой. Он был груб, и ей бывало больно, но это была боль, граничащая с наслаждением. Все было не так, как в ту первую ночь, ночь ее обращения, наполненную ужасом и агонией обезумевшего от боли тела. Марк даже не пытался ее загипнотизировать — он хотел, чтобы она запомнила этот момент. Но сейчас… сейчас она сама с радостью подставляла ему горло.

— Я люблю тебя, — простонала она, когда он оторвался от нее, слизывая длинным языком капельки крови с уголков своих губ.

Он лишь тихо засмеялся, вновь наклоняясь к ней.

* * *

— Зачем мы здесь?

Они оставили серебристый "пежо" Мари у обочины, и, пройдя через ивовые заросли, оказались на пустынном пляже. Река, серая и расплывчатая в предрассветном тумане, с ленивым плеском лизала галечный берег, и где-то далеко разносился тоскливый крик чайки. Мари подошла к самой кромке воды, похожая на призрак в своем легком светлом платье. Игорь невольно залюбовался ею — тонкий белый силуэт на фоне мистической туманной бездны — эта картина так и просилась на холст. Потом Мари оглянулась, и он вздрогнул, увидев, как ее глаза блеснули двумя лунными монетами, точно у зверя.

— Зачем мы сюда приехали? — повторил он, подойдя к ней.

Она молчала, с непонятной тоской всматриваясь в колышущийся у самых ее ног туман, прячущий черную воду. Игорь слегка озяб — у реки, несмотря на тепло летней ночи, оказалось прохладно.

Мари вспоминала.

…Она снова пришла домой лишь под утро, подгоняемая первыми лучами рассвета. Хотела незаметно прошмыгнуть в свою комнату, но у двери ее уже поджидала Лейла. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего. Желтые кошачьи глаза так и сверкали от ярости.

— Где ты была? — нарочито спокойным тоном поинтересовалась она.

— Так, развлекалась, потом охотилась, — Мари пожала плечами, улыбнулась. — Ты беспокоилась, любимая? Прости, я должна была позвонить…

— Я тебе звонила. И не раз.

— Да, телефон, наверное, разрядился…

— С каких пор мы стали отдыхать и охотиться по отдельности?

— Лейла, я…

— Ты насквозь провоняла своим человеком, неужели ты думала, что я не замечу?! — закричала она, схватив Мари за горло и швырнув ее об стену так, что у той на мгновение помутилось в глазах. Она бы сползла на пол, не ухвати ее Лейла за плечи.

— Ты же обещала мне, что это был последний раз! Что больше ты к нему не поедешь! Ты понимаешь, что подвергаешь нас опасности? Почему ты не убила его, взяв его крови? Почему продолжаешь с ним видеться? Что у тебя с ним, говори, маленькая потаскушка!

— Лейла, да что на тебя нашло? — голос Мари дрожал — прежде она такой свою возлюбленную не видела. И уж конечно забыла о ее силе, во много раз превосходившую ее собственную.

— Ты влюбилась в него, — уже спокойнее произнесла Лейла. Она отпустила Мари, и та бессильно привалилась к стене, избегая смотреть в глаза своей создательнице.

— Он знает о нас? Знает, кто ты?

Мари ничего не ответила, и Лейла правильно истолковала ее молчание. Ее безупречно красивое лицо перекосила гримаса злобы.

— Хорошо, Мари. Я еще готова простить тебя за то, что в твоем маленьком развратном тельце есть место для чувств к кому-либо еще, помимо меня, твоей госпожи, — но не за то, что твоим избранником оказался смертный. И уж никак не за то, что ты ему о нас рассказала. И что после этого ты оставила его в живых. Зачем он тебе? Хочешь себе слугу-человека? Донора? О нет, конечно, нет! Бессмертная дурочка запала на человечишку!

— Лейла, все не так… Ты же знаешь, как я тебя люблю — ты все для меня! Но он… я не знаю, как так вышло… меня к нему тянет… я… я просто не смогла его убить.

— Ты могла вовремя остановиться! Заставить его все забыть! Но ты ходишь к нему снова и снова! И бесстыдно врешь мне в лицо!

— Да что он может нам сделать? Он всего лишь человек, и ему никто не поверит, даже решись он кому-то о нас рассказать!

— Дело не в этом, и ты это понимаешь. Ты нарушила наши законы. И предала меня. Помни, Мари, я дала тебе новую жизнь, но я же могу и отнять ее.

— Я знаю, Лейла…знаю.

— Так вот. Взять этого смертного себе в слуги ты можешь лишь с моего позволения. Которого ты, разумеется, у меня не получишь. И вряд ли это одобрит Самир как глава нашей Семьи. Поэтому я говорю тебе, Мари Леруа — либо ты убиваешь этого человека, либо я убиваю его, а потом и тебя. Тебе все ясно, моя девочка?

Мари застыла, глядя в преисполненные холодной ярости глаза той, которую, как она сама считала до недавних пор, любила всем сердцем и навеки. Она не могла не подчиниться приказу госпожи. Кем был ей этот Игорь? Всего лишь человек, один из десятков ее жертв. А Лейла? Лейла — это вечность, сила, ее творец. Ее семья и дом. Ее единственная любовь до скончания времен.

— Не слышу ответа, — ледяным тоном произнесла Истинная.

— Я… выполню твой приказ.

— В следующую же ночь.

— Как скажешь.