Колыбель чудовищ

— Так-то лучше, милая, — промурлыкала, наклоняясь к ее лицу, Лейла. — А теперь — марш в постель. Побалуй вниманием свою госпожу.

… И вот, после очередной ночи сумасшедшей любви, она привезла Игоря сюда, на дикий пляж за чертой города, чтобы исполнить приговор, о котором он и не знал. Он даже ничего не почувствует — она умеет быть милосердной. Но что останется ей, когда он умрет? Пустынный и одинокий, как вся ее жизнь, пляж? И вечная дорога сквозь туман…

— Игорь, ты любишь меня? — спросила она внезапно, не отрывая взгляда от светлеющей в утреннем свете воды.

— Да. — он ответил, не задумываясь, и это заставило ее сердце сжаться от радости.

— Я не могу вернуться назад.

— Почему?

— Моя… создательница узнала о нас. Она велела мне убить тебя, или она убьет меня, да и тебя со мной вместе.

— Ты за этим меня сюда привезла? — догадался он.

Мари молча кивнула, чувствуя, как покатились по щекам горячие, ставшими такими непривычными, слезы. Игорь не отшатнулся, не попытался убежать. Лицо его не исказила гримаса отвращения. Вместо этого он протянул руки и заключил ее в объятия, словно она была ребенком, нуждавшимся в утешении, а не вампиром, собиравшимся лишить его жизни.

— Я не могу, — всхлипывая, пробормотала она, — я люблю тебя… И я не могу вернуться к ней… она все поймет…по моей крови…

— Ну, так не возвращайся. Останься со мной.

— Она найдет нас. Найдет и убьет.

— Тогда давай уедем куда-нибудь. У меня есть небольшие сбережения, на первое время нам хватит, а потом я что-нибудь придумаю.

— Деньги — не проблема. У меня их более чем достаточно. Но… ты уверен?…

Она подняла на него заплаканные глаза, и он поцеловал ее в лоб, в завитушки светлых волос, щекочущих его нос.

— Я никогда и ни в чем еще не был так уверен, Мари. Я люблю тебя. И хочу быть с тобой. Всегда.

— Несмотря на то, кто я?..

— Да.

— Я убиваю людей. Таких, как ты, Игорь.

— Я помню.

— И ты сможешь с этим жить?

— Я… я точно знаю, что не смогу жить без тебя.

— Но я бессмертна. А ты человек.

— Ну и что? Думаю, еще лет на двадцать-тридцать меня хватит, а потом ты сама от меня уйдешь.

— Глупый, — она засмеялась своим чудесным колокольчиковым смехом, который он так любил. — Я бы могла сделать тебя…

— Нет, — он решительно оборвал ее, — прости, но нет. К этому я пока точно не готов.

— Я понимаю. Значит, побег?..

— Побег, — кивнул он с улыбкой.

Взошедшее солнце рассеяло последние клочки тумана, и река простерлась перед ними синим сверкающим полотном. Мир, вырвавшийся из черных когтей ночи, был прекрасен. И она была прекрасна, его маленькая Мари, покинувшая ночь ради жизни с ним, под ярким солнечным светом.

* * *

В ту ночь Лейла была особенно жестока — из головы никак не шло предательство Мари, девчонки, которой она так безгранично доверяла. Лейла была уверена, что та выполнит ее приказ — ее чувства к жалкому смертному мужчине вряд ли были крепче ее привязанности к своей госпоже и новой Семье — но злость продолжала кипеть в ее жилах, лишая ее покоя. Ночь лишь началась, а она уже убила двух людей, чего раньше себе никогда не позволяла. Насытившаяся, но по-прежнему пребывающая в прескверном расположении духа, она направлялась домой, скользя по самым темным переулкам городской окраины, когда вдруг увидела ее. Сама представшая ее глазам картина была настолько абсурдной, что она остолбенело застыла на месте. Маленькая златокудрая девочка в розовом платьице стояла под одиноким фонарем на пустыре, прижимая к груди плюшевого медведя. Лейла выудила из кармашка своей сумочки мобильник и проверила время — ровно час ночи. Какого черта одинокий ребенок делает на ночной улице в одном из самых паршивых районов города?!

Лейла огляделась и возбужденно провела языком по враз удлинившимся клыкам. Она лишь раз за всю свою жизнь пробовала детскую кровь, сладкую, чистую, потрясающе вкусную — и потом долго не могла забыть пережитое наслаждение. Но добыть кровь ребенка было не так-то просто. И вот, пожалуйста: точно какой-то вампирский бог услышал ее мольбы и ниспослал ей этого очаровательного белокурого ангелочка…

И все же Лейла колебалась, не решаясь покинуть свое укрытие у стены дома и приблизиться к ребенку. Уж больно спокойно он себя вел. И запах, этот странный запах… Она зажмурилась, втягивая ноздрями воздух. Ветер донес до нее слабый, смутно знакомый аромат, далекий от яркого, острого запаха человеческой плоти. Странно. Девочке полагалось пахнуть просто умопомрачительно аппетитно…

Пока Лейла мучилась раздумьями, ситуация изменилась. Из-за угла показалась бредущая в обнимку парочка — парень и девушка лет шестнадцати-семнадцати, явно подвыпившие и стремящиеся поскорее добраться до ближайшей кровати. Обо всем этом Лейле за пару секунд поведал ветер, подхвативший их запах. Эти были людьми, вне всяких сомнений. Но тогда…

При виде подростков девочка под фонарем бросила свою игрушку и, спрятав лицо в ладошках, принялась жалобно всхлипывать. Лейла, озаренная внезапной догадкой, с интересом наблюдала за развитием событий из своего укрытия. Конечно же, эти двое остановились, привлеченные хныканьем ребенка.