. Здесь, со мной. Я принес его и хочу доставить всем нам удовольствие. (Достает очень маленькую бутылочку.) Вот полюбуйтесь.
Мирандолина
. Я вижу, что синьор маркиз не желает, чтобы его вино бросилось нам в голову.
Маркиз
. Это? Его надо пить по каплям. Ну-ка! Рюмочек нам! (Откупоривает бутылочку.)
Слуга приносит рюмки.
Нет, эти слишком велики. Разве нет поменьше? (Прикрывает бутылочку рукой.)
Кавалер
(слуге). Дай в которые капают розовое масло.
Мирандолина
. А может быть, с нас хватит, если мы его понюхаем?
Маркиз
(нюхает). Замечательно! Букет прямо упоительный!
Слуга приносит три крошечных рюмочки. Маркиз медленно наливает в них вина, дает рюмку Мирандолине, другую кавалеру, третью придвигает себе и тщательно закупоривает бутылочку.
(тихо, Мирандолине). Что вы скажете про эту гадость?
Мирандолина
(тихо). Помои от бутылок.
Маркиз
(кавалеру). Ну, как вам?
Кавалер
. Ничего себе. Хорошо.
Маркиз
. А вам нравится, Мирандолина?
Мирандолина
. Я не могу притворяться, синьор. Не нравится мне. Дрянь вино! Никак нельзя сказать, что хорошее. Одобряю тех, кто умеет кривить душой; но кто умеет это делать в одном случае, тот сделает то же и в другом.
Кавалер
(в сторону). Это в мой огород. Только не понимаю, за что.
Маркиз
. Мирандолина, вы ничего не смыслите в этих винах. Мне вас жаль. Вы сумели оценить платок, который я вам подарил, но в кипрском вине вы толку не знаете. (Допивает.)
Мирандолина
(кавалеру, тихо). Ишь как расхвастался!
Кавалер
(тихо). Я бы так не мог.
Мирандолина
(тихо). Ваше хвастовство — в том, что вы презираете женщин.
Кавалер
(тихо). А ваше в том, что вы покоряете всех мужчин.
Мирандолина
(кокетливо, тихо). Нет, не всех.
Кавалер
(страстно, тихо). Всех, говорю!
Маркиз
(слуге). Ну-ка, три чистых рюмочки.
Мирандолина
. Мне больше не нужно.
Маркиз
. Нет, нет, не думайте, это не для вас. (Наливает из своей бутылки в три новые рюмки; слуге.) Милейший, с разрешения вашего хозяина, пойдите к графу Альбафьорита и скажите ему от меня громко, так, чтобы все слышали, что я прошу его отведать моего кипрского вина.
Слуга
. Слушаю. (В сторону.) Ну, от этих наперстков они пьяными не будут. (Уходит.)
Кавалер
. До чего же у вас широкая натура, господин маркиз.
Маркиз
. У меня? Спросите Мирандолину.
Мирандолина
. О да, еще бы!
Маркиз
(Мирандолине). А что, кавалер видел ваш платок?
Мирандолина
. Нет еще.
Маркиз
(кавалеру). Ну, так увидите. (Прячет бутылочку с остатками вина.) Это я припрячу себе на вечер. Бальзам!
Мирандолина
. Смотрите, как бы вам не заболеть от этого, синьор маркиз.
Маркиз
. Знаете, от чего я болен?
Мирандолина
. От чего? Скажите.
Маркиз
. От ваших прекрасных глаз.
Мирандолина
. Неужели?
Маркиз
. Синьор кавалер, я влюблен в нее без ума.
Кавалер
. Весьма сожалею.
Маркиз
. Вы никогда не испытывали любви к женщине! Вот погодите — испытаете и тогда пожалеете меня.
Кавалер
. Я и так вас жалею.
Маркиз
. А ревнив я — как зверь. Я позволяю ей сидеть рядом с вами потому только, что знаю, кто вы. Если бы это был кто-нибудь другой, я не стерпел бы и за сто тысяч дублонов.
Кавалер
(в сторону). Он начинает меня злить.
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Те же и слуга с бутылкой вина на подносе.
Слуга
(маркизу). Синьор граф благодарит вашу светлость и шлет вам бутылку Канарского.
Маркиз
. О, о! Он хочет своим Канарским отплатить за мое кипрское! Ну-ка покажи. Да он полоумный какой-то! (Встает и берет бутылку.) Фу, какая гадость! Я уже чувствую по запаху.
Кавалер
. Да вы попробуйте сначала.
Маркиз
. И пробовать ничего не хочу. Это наглость, под стать другим, которые мне постоянно приходится терпеть от графа. Он хочет перещеголять меня, задеть, вызвать на какую-нибудь вспышку. И клянусь, он этого добьется, — такая разразится вспышка, что будет стоить сотен других! Мирандолина, если вы не выгоните его, случится что-то ужасное. Да, что-то ужасное. Он наглец! Я — это я, и не потерплю таких оскорблений! (Уходит, унося с собой бутылку.)
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Кавалер, Мирандолина и слуга.
Кавалер
. Бедный маркиз сошел с ума.
Мирандолина
. Очевидно, на случай разлития желчи он захватил с собой бутылку: будет лечиться.
Кавалер
. Говорю вам, он сумасшедший. Это вы свели его с ума.