Коммунальная страна: становление советского жилищно-коммунального хозяйства (1917–1941)

Формально с 1919 по 1922 г. плата за жилье в стране была отменена: ее взимание возобновилось по постановлению СНК РСФСР только с 1 мая 1922 г.[654] Но это правило нередко применялось на местах только к рабочим и служащим государственных предприятий и учреждений. Например, 30 марта 1920 г. коллегия Муромского городского коммунотдела, заслушав «словесный доклад» заведующего жилищно-земельным подотделом, постановила с 1 апреля повысить квартплату жильцам, проживавшим в муниципальных домах, на 100 %[655]. Так как плата за воду, освещение и квартиры составляла «ничтожный процент дохода» Витебского отдела коммунального хозяйства, а расходы на содержание работников превышали доходы, руководство отделом в начале 1920 г. поставило вопрос о повышении квартплаты «с тем, чтобы благоустроенные квартиры были предоставлены рабочему населению». Попытка разрешить жилищный вопрос переселением буржуазии из центра на окраины с помощью созданной Особой рабочей инспекции проблемы не решила. Губернский здравотдел препятствовал переселению в условиях распространения в городе заразных болезней, а многие учреждения выступили в защиту своих специалистов. Конфискованные 153 дома, оказавшиеся в «жалком состоянии», в большинстве случаев были заняты воинскими частями и не ремонтировались. Ненужную инспекцию вскоре пришлось распустить[656].

В начале нэпа оценить «размеры разрушений в области коммунального хозяйства» можно было только приблизительно. В частности, восстановлению подлежало до 2,91 млн куб. саженей прежнего жилищного фонда только муниципализированных зданий. Сюда надо было добавить еще не менее 600 тыс. куб. саженей, разрушенных военным постоем в строениях этой же категории. Разрушение бывших казенных зданий составляло около 2 млн куб. саженей[657]. В этих условиях Главное коммунальное управление накануне введения новой экономической политики ограничивалось циркулярными письмами губернским коммунотделам о проведении совместно со здравотделами «жилищных недель»[658].

Зато переход к нэпу привел к восстановлению доходных домов: 7 мая 1921 г. Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение «О возвращении мелким собственникам небольших домов»[659]. Но это решение, в свою очередь, породило новые трудности. Например, 18 февраля 1922 г. Гомельский губернский коммунотдел, рассмотрев заявление квартиросъемщика Цвилиховского об «издевательных отношениях» домовладельца Певзнера и «вымогательстве квартирной платы» продуктами или 500 тыс. руб. в месяц за «занимаемую одну маленькую комнату», что сильно превышало установленную губернским коммунотделом квартплату, постановил арестовать домовладельца на трое суток[660]. Такие конфликты были обычным явлением.

С осени 1921 г. повсеместно стали создаваться жилищные товарищества (коллективы собственников дома), на которые государство переложило работы по ремонту и восстановлению жилого фонда. В 1924 г. жилтоварищества были заменены ЖАКТами (жилищноарендными кооперациями), получившими право распоряжаться финансами конкретного дома и заниматься распределением жилой площади в нем. Помимо ЖАКТов в этом же году начали создаваться и другие виды кооперативов: рабочие жилищно-строительные кооперативные товарищества (РЖСКТ), объединявшие рабочих и служащих государственных предприятий, и общегражданские (ЖСКТ), включавшие кустарей, ремесленников, мелкую буржуазию и лиц свободных профессий. Понятно, что отношение государства к кооперативным товариществам зависело от их социального состава. Так, для РЖСКТ был предусмотрен ряд льгот в отношении отвода земельных участков, леса для построек, перевозки стройматериалов и т. п. Кроме того, в 1925 г. был создан государственный Центральный банк коммунального хозяйства и жилищного строительства с отделениями на местах, оказывавший финансовую помощь и выдававший кредиты РЖСКТ[661].