Комната Бога

Как же тяжко, подумал он, вот так собирать себя по кусочкам, и эти осколки выносить на сцену. А там, – блистать лощеным монументом, вызывая восхищение, восторженные возгласы и раскатистый смех. Пора бы отдохнуть… Уже в который раз один и тот же текст, заученный будто стих.

Данила запаниковал, обнаружив брешь в памяти. Он не мог вспомнить название города, где сегодня давал финальный концерт своих затянувшихся гастролей. Калининград! Точно! С облегчением выдохнул он.

Всего лет пять назад Артемьев прозябал среди бесчисленных, тонких офисных перегородок, выполняя каждый день до невыносимой скуки схожие действия. Пребывал в регулярных депрессиях. По ночам, украдкой, пока жена спит, придумывал шутки, порой сотрясаясь от беззвучного приступа смеха. В те минуты он был свободен и счастлив, будто парил над всей планетой, не марая ноги в бренном, материальном болоте бытия. Мечтал о том, как будет выходить на сцену, улыбаться, оглушенный взрывом хохота в зале; о том, как будет пребывать в вечном творческом экстазе, как будет бесконечно экспериментировать, придумывать новую живую комедию…

После ухода с офисной работы в скором времени пришло обнищание. Денег с открытых микрофонов, небольших выступлений в кафе и барах практически не поступало, потому Данила намертво ухватился за однажды удачно написанный монолог, озвучив который, стал регулярным гостем на выступлениях в стенд ап клубах. Уже через год случился его первый сольный концерт, где он рассказывал все тот же материал, филигранно шлифованный и вымеренный вплоть до каждой секундной паузы, изгиба голосового тембра, морщинки, проявлявшейся в нужный момент на лице. Артемьев пребывал в безграничной эйфории, лицо его сияло триумфальными искрами, он шествовал уверенной поступью по этому новому миру, о котором грезил так много ночей. Но чем дальше, тем больше все скатывалось в рутину, ликующее самозабвение рассеивалось, обнажая темные, сложные, временами безотрадные задворки ремесла комика.

И вот, он здесь. Стоит перед засаленной шторой. Уже и не помнит в который раз будет прогонять один и тот же текст, с заметным отличием разве что в приветствии зала. Данила сжал кулаки, вдохнул полной грудью. С твердой решительностью он заявил себе внутренне, что берет тайм аут на несколько месяцев, закроется дома или на даче, и будет лежать не двигаясь, пока мысль его не повстречается с музой… Уверовав в свое обещание, Даниле тут же стало легче на душе.

К нему подошел человек с длинными, жирными, растрепанными волосами вокруг исхудалого бледного лица. Он окинул Артемьева укоризненным взором своих узких, маленьких глаз. Шепнул в наушник:

– Он готов. Объявляй.

Комик на разогреве, изрядно заждавшийся этой команды, вертевшийся на сцене как уж на сковородке под недовольную трескотню и свист публики, радостно оповестил:

– А вот и он! Встречайте долгожданного Данилу Артемьева!

Не смотря на затянувшееся ожидание, по залу прокатилась волна рукоплесканий, одиночных завываний и одобрительных выкриков.

Артемьев вышел к зрителям разведя руки в сторону, сверкая лучезарной улыбкой. Свежий и бодрый, как ни в чем не бывало.

– Приношу свои извинения, – сказал он, поклонившись. – Придремал в маршрутке, пришлось целую остановку возвращаться пешком…

В зале послышался нестройный, тихий смешок. Кто-то в дальнем углу громко и грязно выругался.

– Ну что ж, поделом мне. Я понимаю ваше негодование, – Данила прошелся пытливым взглядом по лицам зрителей.

– Давай уже шути! Мы тут заждались! – донесся с третьего ряда нахальный женский голос.

Артемьев поморщился, скосился в сторону хеклера. Это была красивая девушка с лоснящимися рыжими локонами до плеч. Она сидела в коротком, обтягивающем белом платье, закинув ногу на ногу и вызывающе вскинув голову.

– Ладно… Я соврал, – проигнорировав девушку, вдруг начал говорить Данила не по заготовленному тексту. – Я приехал на такси. Долго стояли в пробке, и я успел выслушать невероятно красочную историю о том, как водитель выбирал с женой кухонный гарнитур. Со всеми подробностями… Какие были варианты, каких цветов, сортов дерева и сколько что стоило… Вы тут сидели в тепле, в удобных креслах, а я словно в аду побывал… В какой-то момент, на полной скорости я даже потянулся к дверной ручке, но что-то удержало меня… Я сказал себе, – Я сильный! Я это выдержу!… И мысленно недоумевал, – неужели он посчитал, что эта история действительно заслуживает быть озвученной? Мне! За что?! Незнакомому человеку! Ведь я не сделал ему ничего плохого… Что руководило им? Или он сам сатана, высасывающий своими скучнейшими рассказами душу?! Если так, то мою он поглотил полностью… Я на самом деле приехал вовремя, просто после поездки сидел на холодном полу в гримерке и плакал, обняв колени…

Среди зрителей послышался перекатистый смешок.

– Так вот. Я хочу поговорить с вами о наболевшем, о том, из-за чего нахожусь временами в депрессии… Об ужасно нудных людях вокруг… Приспешников дьявола! – Данила сделал паузу, внимательно, поочередно всматриваясь в лица гостей. – Есть в зале нудные? Похлопайте, кто нудный?