Конан. Путь к Трону

— Ну, даже если бы эта белиберда оказалась правдой... Да успокойся ты, — заволновался Лаодамас, увидев недобрый блеск в сапфировых глазах киммерийца, — я не говорю, что ваша история — ложь. Я только говорю «если». Понял, Конан? Так вот, если это правда, то что ты предлагаешь предпринять? Надеюсь, ты не хочешь, чтобы мы все явились к нашему командиру и заявили ему так, с бухты-барахты: «Предатель, сложи с себя командование и запрись в камере на гарнизонной гауптвахте».

Конан коротко усмехнулся:

— Я не собираюсь подставлять кого бы то ни было. Нужны доказательства. Так вот, этот ящик с деньгами должен быть вскоре переправлен через Громовую реку и доставлен генералу. Мы с Флавиусом двигались чуть не бегом всю ночь напролет. А носильщики с такой тяжестью наверняка шли медленнее, да и отдыхали время от времени. И если вы двое соизволите одеться как положено, мы сможем перехватить эту компанию раньше, чем они доберутся до места назначения.

Кутаясь в плащи на ночном ветру, все четверо стояли на небольшой пристани у набережной Велитриума. Офицеры говорили негромко, даже не заглушая легкого постукивания бортами нескольких маленьких лодок, привязанных к кольцам, вделанным в пристань. Почти полная луна заливала все вокруг серебристым светом. Сквозь легкий туман, поднимавшийся от воды, с трудом пробивались звезды. На противоположном берегу виднелись силуэты деревьев.

Если не считать легкого плеска волны да стука лодок друг о друга, все вокруг было погружено в тишину. Неожиданно где-то вдали заухал филин. Все вопросительно посмотрели на киммерийца, но тот покачал головой:

— Это настоящий филин, а не человек.

— Флавиус, — резко сказал Лаодамас.

Молодой лейтенант сел на доски пристани и прислонился спиной к перилам. *

— Оставь парня. Пусть отдохнет, — сказал Конан. — Он трижды заслужил это.

Вскоре лейтенант даже тихонько захрапел. Лаодамас внимательно посмотрел на небо и сказал:

  - — Кажется, на востоке небо чуть посветлело. Неужели уже рассвет?

Конан ответил:

— Нет, это явление здесь называют ложной зарей. По-настоящему начнет светать не раньше чем через час.

Снова воцарилась тишина. Офицеры медленно прохаживались взад-вперед по пристани. Вдруг Конан остановился и замер:

— Слышите?

Через мгновение он сам ответил на свой вопрос:

— Скрип уключин, плеск весел... По местам!

Разбудив пинками Флавиуса, все четверо спрятались под пристанью — единственным местом, где можно было оставаться невидимыми.

— А теперь — тихо! — скомандовал Конан.

Луна зашла, и без такого соперника звезды даже засверкали ярче, но ненадолго, ибо небо на востоке действительно начинало светлеть.

Ритмичный плеск приближался, и вот из темноты выплыла какая-то тень, оказавшаяся небольшой лодкой. Когда она приблизилась, стали видны силуэты пяти человек, сидящих в ней.

Лодка причалила к дальнему концу пристани. Один из пассажиров выпрыгнул из нее и быстро привязал суденышко к причальному кольцу. Изрядно покряхтев, остальные пассажиры вытащили из лодки что-то большое и очень тяжелое.

Четыре человека взвалили на плечи толстую жердь с привязанной к ней тяжелой ношей. Пятый шел впереди них налегке. Когда они подошли поближе, стало видно, что на всех пятерых надеты плащи аквилонских разведчиков. Видимо, где-то в лесу пикты передали ящик аквилонцам.

Когда разведчики подошли к началу пристани, Конан молниеносным движением выскочил им навстречу, преграждая дорогу.

— Стоять! — крикнул он. — Не двигаться, или вам всем конец!

Остальные три офицера с разных сторон подошли к носильщикам, держа обнаженные мечи в руках.

На мгновение все замерли.

Вдруг, словно по команде, носильщики бросили тяжелый ящик на пристань, а сами рванулись к своей лодке. Один ножом перерезал удерживающую ее веревку; в мгновение ока остальные попрыгали в лодку, чуть не опрокинув ее, и схватились за весла.

Их командир тоже дернулся при виде приближающегося киммерийца, но, попытавшись бежать, споткнулся о ящик. Не успел он вскочить, как почувствовал на своей шее железную руку Конана, а у горла — острие меча.

— Первое же твое слово станет последним, — заверил пленника киммериец.

Остальные офицеры, миновав киммерийца и его пленника, бросились вдогонку за остальными разведчиками, но те успели отчалить и отплыть на некоторое расстояние от пристани.

— Пусть эти псы бегут куда хотят! — рявкнул киммериец. — У нас тут Эдрик, тот, кто заманил наш отряд в засаду. Он нам расскажет все, что нужно. Правда, Эдрик?

Разведчик молчал. Сплюнув, Конан заверил:

— Ничего. Он у меня быстро разговорится.

— Что будем делать дальше? — спросил Глико.

— Вернемся в казарму. Придется потеснить тебя в твоей комнате.

Флавиус поинтересовался:

— Слушай, Конан, а как мы попрем и этого парня, и ящик. Они-то его вчетвером тащили.

— Флавиус, забери у этой скотины кинжал и свяжи ему руки. Сойдет его же ремень. Теперь он остается под твоей ответственностью. Повял?

Разжав пальцы на шее изменника, Конан распрямил плечи и потянулся.

— Глико, Лаодамас. Приподнимите-ка эту штуку так, чтобы я мог подлезть под нее.