Конан. Путь к Трону

Через полчаса на плацу выстроилось два десятка солдат и офицеры со своими заместителями. Конан коротко рассказал солдатам и лейтенантам, в чем дело и кто организовал засаду и бойню. Затем, назначив четверых носильщиков и их смену, он скомандовал:

— За мной!-

Солнце уже поднялось над склонами холмов, когда отряд Конана подошел к шикарному особняку командира пограничной стражи Конаджохары. Терраса дома возвышалась над улицей на двенадцать ступеней. При появлении офицеров двое часовых у входа в дом чуть смущенно преградили им путь.

Конан скомандовал:

— Позови генерала.

— Но, капитан, генерал еще не собрался на службу, — возразил часовой.

— Все равно зови! Дело срочное.

Взглянув на мрачные лица офицеров, часовой скрылся в здании. В это время конюх подвел к лестнице одного из генеральских скакунов.

— Зачем здесь конь? — спросил киммериец.

— Его Превосходительство часто совершает верховые прогулки перед завтраком, — ответил второй часовой.

— Отличный конь, — заметил Конан.

Первый часовой показался на террасе:

— Генерал бреется, он просит вас подождать, господин капитан.

— К дьяволу! Ступай к нему и скажи, что, если Его Превосходительство не выйдет к нам, мы сами войдем к нему.

Вздохнув, часовой вновь скрылся в доме. Вскоре на пороге показался генерал Лусиан. На его шее висело полотенце; сам генерал был гол до пояса. Он был человеком средних лет; некогда мощные мускулы на его груди и руках уже начали становиться дряблыми и чуть покрылись жиром. Ненапомаженные усы тоже не производили привычного впечатления бравого вояки.

— Ну, господа офицеры, — поприветствовал пришедших Лусиан, — какое срочное дело могло заставить вас побеспокоить меня в столь неудобное время?

Обернувшись к часовому, генерал скомандовал:

— Принеси табурет. Пусть брадобрей продолжает свое дело, пока я выслушиваю посетителей. Капитан... Конан, если не ошибаюсь. Похоже, вы здесь за старшего. Что вы хотите мне сказать?

— Всего несколько слов, генерал! — рявкнул киммериец. — Зато мы можем вам кое-что показать.

Он махнул рукой, и солдаты, стоявшие внизу, поднялись по лестнице и поставили ящик на мозаичный пол террасы. Затем они снова спустились вниз.

Глико и Лаодамас впились в генерала глазами, как старые переписчики — в древний свиток. С первого момента стало ясно, что генерал узнал ящик. Он побледнел и закусил нижнюю губу... Транспортный казначейский сундук с драконами на обитой кожей крышке спутать было невозможно.

Ударом ноги Кован отбросил крышку. Его резкое движение, а затем и блеск золотых монет заставили часовых вздрогнуть, а генерала — нахмуриться.

— Хватит прикидываться, генерал, — мрачно сказал Конан. — Вот доказательства вашего преступления. Я не знаю, расценит ли король Нумедидес этот как измену, но я скажу лишь свое мнение. Вы совершили подлое предательство, заманив собственных солдат во вражескую засаду. Солдат, слепо и преданно сражавшихся за вас до последнего дыхания.

Лусиан не двигался. Он лишь аккуратно облизал пересохшие губы кончиком языка.

Конан прищурился. Из-под полуприкрытых век вырывался огонь ненависти.

— Мы видели, как пикты отдали этот ящик с деньгами вашему разведчику Эдрику. У нас есть его полное признание. Вы арестованы...

Лусиан вскочил как ужаленный. Схватив из рук брадобрея таз с мыльной водой, он запустил его в киммерийца. Разбежавшись, генерал изо всех сил навалился на стоящий у самого края террасы ящик и опрокинул его. Перевернувшись, ящик пролил на лестницу и улицу целый дождь золота и серебра.

Солдаты, стоявшие у входа на лестницу, только охнули от неожиданности и, расступившись, стали собирать монеты, не давая им раскатиться далеко по улице.

Лусиан прошмыгнул мимо протирающего глаза от мыльной воды Конана, сбежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и вскочил в седло своего жеребца. Когда к Конану наконец снова вернулось зрение, конь уже несся вдоль по улице сумасшедшим галопом, поднимая за собой облака пыли.

Лаодамас приказал было своим солдатам бежать в казарму, садиться верхом и отправляться в погоню, но Конан остановил их:

— Бесполезно. У него лучший скакун во всей провинции. Да это и неважно. Мы направим королю наши показания, а Лусиан... да главное, что его здесь больше не будет. Отправит ли его король в другую провинцию или отрубит голову — это уже не наше дело.

Сейчас самое важное — остановить наступление пиктов, а не то они утопят в крови всю Скохиру.

Повернувшись к стоявшим у лестницы солдатам, Конан сказал:

— Соберите все деньги, которые найдете. Перекрыть улицу, и никого не пропускать, пока не закончите собирать монеты. А потом — возвращайтесь в казармы под мое командование. Кто пойдет со мной, чтобы спасти эту землю для Митры и Нумедидеса? 

6. Бойня на лугу

— Я-то змей не боюсь, но за своих людей не ручаюсь. Рассказы выживших в том бою здорово напугали их, — сказал Глико.

Лаодамас пожал плечами:

— В бою я не трусливее других, но змеи... Так вести войну — это не по-рыцарски. Надо заманить пиктов на равнину, где мои кавалеристы разнесут в клочья этих дикарей. Да и змеям там будет падать неоткуда.