Конан. Путь к Трону

Чтобы шуметь как можно меньше, сотники отдавали приказы не окриками и не сигналами горном, как обычно, а жестами, и это вызывало определенное замешательство в рядах воинов. Один отряд пошел не туда, куда было нужно, и налетел на другой. Десятники пустили в дело кулаки, и с помощью оплеух и зуботычин порядок был восстановлен.

Войско Конана спустилось к Алимане. Дорога и берега реки были скрыты густым туманом. Моросило. Конан отпустил поводья и вгляделся в туман, пытаясь разглядеть, что творится на том берегу. Его конь, Яростный, стоял у самой кромки воды, мутно-бурой от глины. Река действительно прибыла, она бурлила и рокотала.

Конан жестом подозвал своего помощника, Аларика. Этот аквилонский юноша подавал надежды. Аларик подъехал к своему маршалу.

— Глубоко, как ты думаешь? — негромко спросил Конан.

— Глубже, чем по колено, Командор, — ответил Аларик. — Может быть, по грудь. Позволь мне пустить в реку своего коня, чтобы узнать наверняка.

— Постарайся не попасть в ил — может засосать, — предупредил Конан.

Юноша заставил своего гнедого войти в бурлящий поток. Конь заартачился было, но потом послушно поплыл к северному берегу. Когда они достигли середины реки, мутная вода дошла Аларику до пояса; он обернулся, и Конан знаком велел ему плыть обратно.

— Нужно попробовать, иначе мы просто не можем, — сказал Конан, когда помощник снова стоял вместе с ним. Голос его звучал озабоченно. — Передай конникам Дио, чтобы они переправились первыми и обследовали лес. Потом пойдут пешие воины — цепочкой, каждый должен держаться за пояс впереди идущего. Кто-нибудь из этих деревенских болванов наверняка потонет: стоит только потерять дно под ногами — и оружие потянет вниз.

На рассвете конные отряды начали переправу. День обещал быть хмурым. Тысячник Дио подал с того берега знак — все в порядке, в лесу неприятеля нет.

Конан пристально смотрел за тем, как кони плыли через бурлящую реку, отмечая глубину воды. Когда стало ясно, что ближе к тому берегу река мельче и в лесу никого нет, он подал пешим воинам знак — переправляться. Два отряда копейщиков и один — лучников вошли в воду, река доходила им до груди. Каждый крепко держался за пояс впереди идущего, а лучники высоко поднимали свои луки над водой.

Конан, подъехав близко к Аларику, сказал:

— Передай тяжелой коннице, чтобы теперь переправлялась она. Потом пойдет отряд Церко с телегами, пусть следят, чтобы они не встряли в ил. Я — на тот берег.

У самой воды Яростный уперся, не желая входить в глубокую, бурную реку. Чуткий конь задрожал, заржал, словно чувствуя невидимую опасность, но Конан, туго натянув удила, направил лошадь именно туда, где река была глубже всего.

Пристальным взором он вглядывался в изумрудно-зеленые заросли на противоположном берегу, туда, где буйно цвел кустарник, окружая пестрыми, чуть смазанными из-за тумана красками стволы древних деревьев. Между дубами, покрытыми молодой листвой, дорога казалась таинственным подземным ходом, а хмурое небо — укрывавшей его свинцовой плитой. «Вот уж где предостаточно места для засады», — мрачно подумал Конан. Конники, вместо того чтобы обшаривать все потаенные уголки леса, пока первые отряды пеших воинов еще переправлялись, сгрудились на полянке, там, где дорога кончалась и начиналась река, и ждали неизвестно чего. Ярость исказила лицо Конана.

— Дио! — заревел он, пытаясь перекричать поток. Если бы враг был здесь, то он уже давным-давно наблюдал бы за переправой, и Конан не видел причины и дальше хранить тишину. — Россыпью, обшарить все кусты! Живее, черт бы вас подрал!

Три пеших отряда вышли на берег, грязные и промокшие до нитки. Всадники Дио разбились попарно и скрылись в густых зарослях по обе стороны от дороги. Во время переправы войско наиболее уязвимо, — Конан знал это, и дурное предчувствие билось у него в жилах.

Он повернул коня обратно к южному берегу. Тяжелые конники были уже в воде, доходящей им до колена, и первые подводы уже боролись с течением. Несколько подвод завязло в ямах с илом; воины, налегая на колеса, изо всех сил пытались сдвинуть их с места.

Неожиданно туман прорезал пронзительный крик. Резко обернувшись, Конан краем глаза уловил тень движения в зарослях, там, где дорога подходила к реке. Издав короткий предостерегающий крик, Конан резко осадил коня, и стрела, которая предназначалась ему, пролетела мимо и вонзилась, точно стремительная гадюка, в шею молодого сотника, стоявшего позади него. Сотник рухнул в бурлящую воду. Конан, пришпоривая коня, мыча от ярости, выкрикивал приказы. Он должен вывести свое войско лицом к лицу с противником, — будь то сторожевой отряд или все войско Прокаса во всеоружии.