Конец фильма

– Я помню, вы против уничтожения планеты, – кардинал слегка скривился. – Но на оккупацию вы были согласны. Мы легко сомнем орбитальную оборону, высадим десант… Салима ханум, чего мы ждем?

Она покосилась на него и отставила пиалу.

– Довольно странно, господин Натта, что мне приходится объяснять вам такие вещи. Разумеется, мы ждем ошибки. И это, как вы понимаете, должна быть ошибка врага, а не ошибка нашего командования.

– Почему…

– Потому что, господин Натта, мы живем в цивилизованном мире, где сила не есть право. Да, мы можем раздавить Гъде. Однако, если мы поступим так сейчас – окажемся в глазах большинства миров варварами, захватчиками, насильниками. Будем честны, тьма на Гъде – мало для кого аргумент. Незаметный прыщик на седалище, под бельем не видно, – она чуть улыбнулась, увидев, как вздернулась бровь кардинала. – А начни выдавливать, больно станет, да еще, паче чаяния, разнесется инфекция… Проще не трогать.

– Но вы же дали добро на разработку кампании… – Джеронимо запутался. Он никак не мог угадать, чего эта женщина на самом деле хочет. – Зачем, если вы не собираетесь…

– Сейчас не собираюсь, – уточнила она. – Но всему свое время, господин Натта.

С точки зрения Джеронимо, самое время было как раз сейчас. Пока эсминцы Гъде болтаются у Мересань.

– Ситуация должна дозреть, господин Натта. Чай не заваривают, пока вода не закипела. Когда ошибки врага перейдут границу приемлемого, наше вторжение на Гъде Созвездие воспримет не просто без осуждения, но с признательностью. Мы будем не захватчиками, а освободителями Галактики от плевел тьмы. Согласитесь, господин Натта: для вас, как для представителя духовной сферы, должен быть важен не только и, наверное, не столько результат, сколько его отражение в высших пластах. Разве нет?

– Да, – вынужден был признать он.

– Поэтому пока, – она поставила акцент на это слово, – мы не станем вторгаться на Гъде.

– Хорошо, – спорить бессмысленно, не стоило даже пытаться. Эта женщина всегда права. Как она умудряется держать в голове ход мыслей самых разных людей? – Тогда у меня другое предложение. Согласно информации, полученной от адмирала Шварца, Ен Пиран, виновный в сделке с темной силой, скрывается на Мересань. Не стоит ли нам потребовать у координатора т’Согидина выдачи пособника дьявола?

Салима тихо засмеялась.

– Т’Согидин его не выдаст. Адепт ли он темной силы, оболганный ли землянами герой, именно он сейчас защищает Мересань. В том числе от наших с вами «козней». Но потребовать мы можем, почему бы нет? Так сказать, обозначить намерение.

– Если послать к Мересань эскадру, т’Согидину будет сложно игнорировать это требование, – возразил Джеронимо.

– Верно, господин Натта, ему придется весьма трудно. Лавировать меж двух огней – незавидная участь. Но еще раз напомню вам, что систему Мересань держат корабли Ена Пирана. Боюсь, от мнения моего коллеги т’Согидина мало что будет зависеть.

– Мы попробуем, – решился кардинал.

– Попробуйте, – благосклонно кивнула она. – Я сформулирую требование, а вы обеспечьте эскадру.

– Какое имя ты хочешь принять при крещении? – осведомился Дьёрдь.

На этот счет у т’Тамарана не было колебаний. Юный Принц его предупредил. Мальчишка постучал к нему, когда он только-только отошел от жестокой депрессии. Машинально потянулся к выключателю, но на полудвижении осекся. Не стал включать свет, подумал о том, что мересанец без шлема. И не скажешь, что принц.

– Что будешь теперь делать? – спросил он.

Не ехидно, вполне нормально спросил. Только ответа у т’Тамарана не было.

– Оставайся на «Ийоне», – предложил Принц. – Ты классный пилот, чего тебе еще искать?

– Не думаю, что мне позволят.

У т’Тамарана не имелось особых иллюзий. Мересань ведет войну, и для землян он будет врагом, что бы о нем ни думали на родине. Шварц вряд ли доверит ему управление снова – после того, как он чуть не подрался с ним за контроль над блокировками. А за пульт хотелось безумно. Он успел почувствовать, что такое земной крейсер, и это было хуже тяжелого наркотика: раз попробовал, теперь всю жизнь будет тянуть. Ходя на линкоре, он и мечтать не мог об этакой взнузданной силище, послушной малейшему движению пальцев. И это протараненный крейсер, без половины ускорителей! Что будет, когда его отремонтируют?

Т’Тамаран подавил вздох. Какое дело мальчишке до его чувств?

– Ты не можешь знать наперед, т’Тамаран, позволят тебе или нет. Попроси адмирала Шварца.

Вот так взять и попросить? Он даже представить себе не мог, как по своей воле подойдет к Шварцу и заговорит с ним.

Принц назвал мересанца по имени. Наверное, впервые за время их знакомства. Не насмешливое и ставшее уже привычным «Червяк», не презрительное «синий». В иное время т’Тамаран бы порадовался, но теперь это вызвало только боль.

– Не зови меня так, Принц. Это имя на моей родине предадут проклятию. Я, наверное, возьму другое.

– Правильно, – кивнул тот. – Здесь, на «Ийоне», всех пилотов зовут Фархадами. Ни к чему нарушать традицию.

– Но я…

– Я хотел бы, чтоб ты был моим напарником, – серьезно произнес Принц. – Если ты не питаешь ко мне личной неприязни.