Конгревова ракета

Не буду гадать. Но, как мне представляется, каждый художник приходит в этот мир с так называемой миссией. Он создан природой для определенной цели. Настоящий (прошу простить меня за частое употребление этого слова) писатель не может стабильно выдавать произведение за произведением. Создав нечто великое, он или умолкает, или старается, часто бесплодно, превзойти это великое, или уходит в иные жанры литературы. Так было с Гоголем, так было, в общем-то, со Львом Толстым, после «Анны Карениной» не раз оставлявшим художественное; так было с Шолоховым. Так, видимо, случилось и с Распутиным.

Может быть, в архиве писателя есть неопубликованные произведения, но мы сегодня имеем то, что имеем: десятка два рассказов 80-х и 90-х, повесть «Пожар» – печальную метафору разлагающегося застоя, повесть «Дочь Ивана, мать Ивана» – темное полотно того периода, который принято называть лихими девяностыми. Все эти произведения оставляют ощущение послесловий к «Прощанию с Матерой». Но, по сути-то, о чем было писать автору после этого великого, кончающегося рукотворным потопом, произведения?..

Валентин Распутин очень сложная и драматичная фигура русской общественной жизни. Для большинства он – автор деревенской прозы, защитник природы, народных традиций. Но был и другой Распутин – певец великих строек социализма, пламенный шестидесятник. Такой Распутин почти забыт ныне, но о нем стоит вспомнить и попытаться понять, почему произошла эта перемена: от глашатая прогресса к почвеннику и консерватору.

Первая книга – сборник очерков «Костровые новых городов», вышедший в начале 1966 года в Красноярском книжном издательстве, – поражает своей энергией. По сути, жанр очерка для этих текстов Распутина не подходит. Это поэмы в прозе. Приведу две цитаты:

Пять лет прошло с тех пор, как был открыт Талнах, – пять лет, за которые он прогремел на весь мир своим богатством, пять лет, за которые он поднялся, разросся и проложил дороги по земле и под землей. Теперь Талнах перестал быть малюсенькой географической точкой и получил другое название. Мало сказать, что он важный государственный объект, растущий буквально в геометрической прогрессии. Мало сказать, что он самородок, для которого, чтобы его взвесить, трудно подобрать весы. Быть может, самое важное и самое ценное – Талнах для тысячи парней и девчонок со всех концов нашей страны стал тем рычагом, с помощью которого они поднимают землю, чтобы посмотреть, что там, внутри, и именно той точкой приложения сил, которая никого не обманывает. Талнах воспитывает, учит, закаляет, поднимает, вдохновляет, выдвигает и помогает (из очерка «Пять последних шагов»).

«Мы покорим тебя, Ангара!» Они дали эту клятву в самые первые дни, и она, выбитая на груди Пурсея (мыс на Ангаре. – Р. С.), все годы строительства была паролем, по которому могли пройти в котлован по дороге мимо Пурсея. Трудно было тем, у кого они, выбитые на груди Пурсея, не находили ни в душе и ни в руках никакого отклика – до того трудно, что они отступали, отходили за Пурсей, отходили за Братск и уходили неведомо куда. Зато те, кто оставался, казалось, букву за буквой осуществляли все, что заключала в себе эта надпись: «Мы покорим тебя, Ангара!», «Покорим, Ангара!», «Ангара, Ангара, Ангара» (из очерка «Подари себе город на память»).

Ничего общего с опубликованным ровно через год, в январе 1967-го, рассказом «Василий и Василиса», с повестью «Деньги для Марии», увидевшей свет в том же году.

Что же произошло с Распутиным, что он как-то мгновенно сменил и тональность своих произведение, и, скорее всего, взгляд на мир?

Да нет, не мгновенно. И здесь большой интерес представляет изданная в том же 1966 году, но уже в Иркутске, книга очерков и рассказов «Край возле самого неба», в которой мало строек, зато много дикой природы, людей, живущих в тайге. Большинство героев сборника – тофалары, представители маленького народа, живущего в Саянских горах… Многие из очерков и рассказов этой книги были написаны и опубликованы раньше очерков, составивших «Костровые новых городов».

В 1966 году Распутин из Красноярска, в котором прожил несколько лет и из газетного репортера превратился в известного журналиста, вернулся в Иркутск. Довольно долгое время я не находил весомых причин этого переезда. Но вот в журнале «Наш современник» (2015, № 4) наткнулся на слова Владимира Крупина: «Его дважды убивали, в Красноярске и в Иркутске, у него умер сын…» А затем в первом номере (июнь) 2015 года альманаха «Енисей» на воспоминания красноярского друга Распутина писателя Александра Щербакова:

Его избили (в Красноярске. – Р. С.) какие-то хулиганы, когда он ночью возвращался в общежитие «технолажки», где они с женой снимали комнату. Избили жестоко, так что пришлось делать операцию, после чего Валентин решил вернуться в родной Иркутск.