Конкиста по-русски

— Нам с тобой особо говорить нечего. Я со своим отрядом три месяца назад случайно попал в Россию, где ваши казаки устроили на нас охоту, как на диких зверей. Мы были вынуждены уходить от преследования всё дальше и дальше от родной земли, кормиться тем, что удастся найти! Я хочу беспрепятственно уйти назад в Афганистан. Ваша девушка пойдёт с нами. Вы будете провожать нас и получите девушку в Кушке, на границе с Афганистаном! Вы будете кормить и охранять нас. Эти условия обсуждению не подлежат, но выполняются. Сейчас мы отдадим вам похитителей девушки. Мы поняли, она не простого рода, раз за ворами была устроена такая знатная погоня! Один из них тяжело ранил моего брата. Брат умер сегодня утром в страшных мучениях!

Из ущелья выехали ещё двое. Они гнали плетьми трёх мужчин со связанными за спиной руками. Пленники остановились перед русскими офицерами. Их непокрытые головы были опущены. Один из них был в красном текинском халате, двое других в простых синих сатиновых рубахах-косоворотках. По внешности — простые русские мастеровые, скорее всего — железнодорожники.

— Вот этот убил моего брата! — Гульбеддин указал на крайнего.

Молнией сверкнула кривая сталь. Из шейных артерий фонтаном ударила кровь, оросив зелёную мураву на три шага вокруг. Голова похитителя упала на землю. Гульбеддин оскалившимся хищным зверем смотрел на русских. Их лица были спокойны и беспристрастны.

— Этих двух я дарю вам живыми в знак моих добрых намерений. Покарайте их сами! Но я не слышу слов согласия на моё благородное предложение. Или вам не нужна девушка? Тогда будет бой! Мы сумеем умереть достойно. На всё воля Всевышнего! Бог Велик!

Парламентёр добросовестно переводил на русский слова афганца, но был бледен, как свежевыбеленная стена. Генерал чуть-чуть тронул своего коня шпорами, тот послушно сделал шаг вперёд.

— Господин Гульбеддин! В ваших словах чувствуется убеждённость и сильная аргументация. В принципе ваше предложение принимается. Спасибо за подарок. Разрешите сделать вам ответный. Примите моё оружие! — генерал одной левой вытянул из перевязи шпагу вместе с ножнами и протянул её афганцу.

Гульбеддин не смог сдержать улыбку. Обернулся к своим моджахедам. Те склонили вниз головы. Принял шпагу: — Хорошо! Значит договорились! Мы друзья, всё будет хорошо.

— Не совсем, — покачал головой генерал. — Девушка больна. Она может умереть дорогой. Что тогда будет с нашей дружбой? До Кушки не меньше семи дней пути, а то и все десять! Нельзя весь путь гнать лошадей галопом. У меня есть маленькая поправка к договору. Вместо девушки с вами поеду я. Мы приятно проведём время. Познакомимся ближе. Такая дружба будет на пользу не только нам с вами. Я готов ехать не только до Кушки, но и в Герат, и в Кабул. Вы будете моим военным конвоем. Я готов оплатить ваши услуги!

К такому повороту Гульбеддин явно не был готов. На востоке женщина конечно имеет цену. И эта цена измерима. В сложившейся ситуации что-то было не так. Девушка явно из простых. Одета недорого. Ни одного украшения. А за неё уже отдана шпага, отделанная золотом! Подняты казачьи полки. Прибыл генерал… Обмен явно не равноценен. Здесь подвох!

— Почему вы рискуете жизнью?

— Очень просто: хочу спасти ваши жизни и стать вашим другом. У меня есть друзья на Кавказе, в Петербурге, в Париже. Для меня всегда готов дастархан в Бухаре и в Тегеране, но у меня нет друзей в Герате! Решайте.

Гульбеддин угрюмо молчал. Он был готов повернуть назад. Генерал понял, что его миссия на грани провала. С этим бандитом нужен другой тон:

— Открою секрет: либо я еду с вами, либо начнётся бой. Но есть одна тонкость… Это не для всех. Отъедем в сторонку!

Генерал приблизился к афганцу вплотную и негромко что-то сказал ему на ухо.

Афганец отшатнулся:

— Вы лжёте! Русские так не поступают!

— На войне, как на войне! Согласен, это не русский обычай. Это ваш родной обычай, который вы, моджахеды, продемонстрировали в войнах с англичанами. Сегодняшний конфликт развязали не русские. Мне бы следовало предложить тебе просто сдать оружие, а при отказе — изрешетить это ущелье из тысячи стволов! Прикажи привести девушку! Я поеду вместо неё! Не хочешь быть моим другом, прими меня как пленника! Или мне сказать вашим людям то, что я сказал тебе на ухо?!

— Сойди с коня, генерал! Ты мой заложник, — не глядя на русского, процедил сквозь зубы Гульбеддин. — Прикажи передать нам барана, рис, масло, чай, сахар, хлеб. Не забудь табак и нешэ! Сегодня будешь ужинать в моём обществе. Завтра с рассветом выступаем.

Обернувшись к моджахедам, распорядился:

— Вывести девушку!

Обернулся к своим и генерал:

— Ребята! Принимайте Елену Сергеевну! Я еду с афганцами. Выступаем утром. Привезите к ущелью всё, что нужно для плова. Курбаши отдельно просил табаку и анаши. Обязательно анаши! Вы уж постарайтесь, уважьте.