konopljanoe_pole

— Нет, ты будешь, — зло сверкнул глазами Дженсен. — Будешь! Ты не можешь мне отказать, потому что я бросаю тебе вызов! Ты не можешь его проигнорировать, как когда-то проигнорировал свою совесть!

— Дженсен, я тебя за минуту сделаю, одумайся, — Джаред втолковывал этому мелкому гаденышу прописные истины, а в груди в это время расползалась черная пустота, и было абсолютно наплевать на все. Он бы мог воспользоваться ситуацией и отхапать себе лишнюю планетку… но ему тупо в падлу. То есть, он думал, что не делает этого, потому что любит Дженсена, но сейчас он не делает этого, потому что любил Дженсена. Ностальгия, если хотите. Слабость. Называйте, как угодно. Этот сегодняшний поступок убил все, что было хорошее у Джареда по отношению к Дженсену. Глупо и больно убил. А доказывать что-то бессмысленно. Да и не хочется, если честно.

— Я. Бросаю. Тебе. Вызов, — четко и тихо повторил Дженсен. И выпустил когти. Пальцы скрючились, загнулись, покрываясь чешуей; кости крутило и ломало в превращении — кожа на лопатках лопнула под напором кожистых крыльев, а сам Дженсен увеличивался на глазах, пока полностью не превратился в дракона с горящими ненавистью и жаждой боя глазами. Он дал Джареду секунду на соображения и, не дождавшись ничего, плюнул в него ледяным потоком воды, на лету превращающейся в лед, который мог бы запросто прошить Джареда насквозь. Но в последний момент Джаред откатился в сторону и с разбегу начал превращение, даже не удосужившись раздеться. Одежда лопнула на враз увеличившимся теле, как мыльный пузырь, — и вот в небо летит черно-красный дракон, которого нагоняет плюющийся льдом серый малолетка.

Огненный резко виляет влево, сбиваясь с курса, подныривает под не успевшим сориентироваться водным и рогами бьет в бочину. Дженсена откидывает, и он один раз переворачивается в воздухе, резко хлопает крыльями, возвращая равновесие. Несколько быстрых взмахов — водный барахтается в воздухе, как маленький утенок в пруду, — а потом кидается на Джареда.

Огненный лениво пускает залпы огня в разъяренного дракона, стараясь не подпустить к себе противника, но Дженсен ловко лавирует, подныривает под огненным дождем и, наконец, подбирается ближе с явным намерением вцепиться Джареду в глотку. И рвать-рвать-рвать, до смерти, до крови, заполняющей пасть и стекающей в глотку.

Он цепляет клыками плечо, но Джаред увиливает, вяло огрызаясь в ответ, как собака от заигравшихся и надоедливых щенят.

Джаред краем глаза отмечает, что внизу уже собрались драконы — и водные, и огненные, — с такими очумелыми лицами, что Джаред, наверное, рассмеялся бы, если бы мог. Но он не может. Уже не может.

Дженсен кидается на него, как бешеная ящерица, которой он не хочет навредить, но все знают, прекрасно знают, что такие поединки заканчиваются смертью. Должны ею закончится. И Дженсен твердо знает, чьей смертью он хочет закончить вызов.

А Джаред… Джаред просто не хотел этого поединка, не хотел быть здесь. Он не имел права умереть, но…

Дженсен метит ледяной стрелой и попадает в правое плечо, Джаред задерживает дыхание и изо всех сил старается не упасть — с пробитым насквозь плечом он долго не протянет.

Дженсен, окрыленный успехом, бросается грудью на амбразуру, и Джаред четко и ясно осознает — сейчас убьет. Он запускает огнем прямо в Дженсена, а потом разворачивается и бьет шипастым хвостом прямо по морде — с размаху, со всей силы. А потом в глазах кружится карусель. И на ней крутит Дженсена, который стремительно падает вниз.

Джаред старается на это не смотреть. Он грузно приземляется и падает брюхом прямо на землю, кладет морду на лапы, как кот, и закрывает устало глаза. Он устал. Господи, как он устал…

***

Тело будто горит, просто невероятно. Гул в голове воспринимается как нечто цельное и присущее от природы, как постоянно его сопровождающее чувство. А еще болит лицо. В общем, дело дрянь, решает Дженсен, открывая глаза. Ему требуется минут пять, чтобы осмотреться и принять новую реальность. И тут же накрывает обидное и больное чувство дежавю, только теперь на душе в миллион раз паршивей, чем в первый раз. Просторная клетка из конопли, одежда и бинты — ужасно раздражающие кожу, повязка на лице. Дженсен медленно касается ее пальцами, и воспоминания затапливают с головой — яркие, реалистичные до боли. Он ясно помнит свое чувство триумфа, ярость и азарт, а затем что-то яркое и обжигающее — боль, страх, панику и выбивающий дух удар.

Дженсен стонет. Обхватывает себя за колени, морщится и растягивается на холодном полу.

Ему не хватает духу признать и поверить в свое постыдное поражение. Поражение, которым он перечеркнул все и предал, что любил. Он предал Глаксио. И отца.