Константин Райкин и Театр «Сатирикон»

Многие театры устремились тогда на поиски большого музыкального спектакля, способного привлечь зрителей; так что «Багдадский вор» оказался в тренде 1990-х. Но далеко не все из драматических театров могли себе это позволить, если опираться на собственные силы и не приглашать профессиональных вокалистов. Первым из репертуарных драмтеатров, кто закрепил за собою репутацию «поющего», был Театр имени Ленинского комсомола под руководством Марка Захарова (современный Театр Ленком Марка Захарова): знаменитая рок-опера А. Рыбникова и А. Вознесенского «Юнона и Авось», выпущенная в июле 1981 года, неизменно собирала аншлаги. Тем интереснее тот факт, что «Сатирикон» оказался в числе тех немногих драмтеатров, кто мог профессионально освоить объемный музыкальный материал («33 песни и 22 танца», как шутил в прологе к спектаклю Алексей Якубов). Пели артисты вживую; отдельные сольные партии на музыкальных инструментах тоже играли сами. Перед спектаклем до третьего звонка на сцене работал пианист (актер Сергей Дорогов), наигрывавший, как в варьете или ресторане между номерами; он же играл комического дирижера во время музыкальных ансамблей; играли на аккордеоне, трубе.

Характерно то, что в том же 1990 году почти одновременно с «Сатириконом» «Багдадского вора» выпустил Свердловский театр музыкальной комедии, в котором основную часть труппы составляют профессиональные вокалисты. То же самое было с мюзиклом «Иисус Христос Суперзвезда»: в феврале 1990 года его выпустили в Ленинградском театре «Рок-опера», основу труппы которого составляют профессиональные певцы, а в июле 1990 года – в Театре имени Моссовета. Так «Сатирикон» вошел в немногочисленную когорту профессионально поющих и танцующих драмтеатров.

Артисты «Сатирикона» воспринимали «Багдадского вора» (и просили зрителей воспринимать) как музыкальную шутку, задуманную не для решения глобальных социальных или духовных проблем, а с единственной целью: подарить публике театральный праздник, театральное «отдохновение с поучением и наслаждением», приготовленное по вековым театральным рецептам – по законам кабаре, варьете и мюзик-холла.

Визуально «Багдадский вор» и в самом деле напоминал спектакли-ревю Ленинградского мюзик-холла. На сцене были лестницы, посеребренные фигурные выгородки, цветные ширмы, в центре квадратный подиум; сцена была залита светом, по полу пару раз пускали густой эстрадный дым. Мюзик-холл напоминала и эффектная хореография артиста «Сатирикона» Сергея Зарубина: в этом спектакле он дебютировал как хореограф и впоследствии регулярно ставил танцевальные номера в других спектаклях своего театра. Сцену в антракте закрывал легкий занавес на низко протянутом тросе; перед началом второго акта всего на несколько минут этот занавес задвинули наполовину, напомнив манеру старого Ленинградского театра миниатюр А. И. Райкина: во время быстрой смены миниатюр там закрывали занавесом то правую, то левую половину сцены.

Была в «Багдадском воре» и сатириконовская изюминка – шутки и трансформации, соединенные с технически сложными элементами действия. Алексей Якубов, игравший ведущего шоу по имени Экстраваганц, насыщал свои монологи импровизациями, перед антрактом решил вдруг устроить стриптиз (неудавшийся), а после антракта, отзываясь на наигрыш аккордеона, неожиданно для всех запел частушки. Владимир Большов – злодей-великан Циклоп с сентиментальной душой трансформировался в лже-Фатиму и играл с пародийным намеком на «Служанок». Рядом с ними Владимир Бадов (Багдадский вор) и другие артисты в ведущих ролях – Виктор Есин, Федор Добронравов, Галина Данилова, Жанна Токарская, Елена Бутенко-Райкина, Марина Иванова – все имели технически сложные музыкальные и пластические партии и все в то же время участвовали в легкомысленной и беззаботной импровизации, которую вел Экстраваганц.

У спектакля сразу появились многочисленные почитатели и энтузиасты, ходившие на «Багдадского вора» по много раз и полюбившие за него сатириконовскую труппу. Спектакль был в репертуаре пять с половиной лет и по количеству показов на сцене, всегда аншлаговых, обогнал даже «Служанок». Он мог бы идти и дальше, но был снят с репертуара на волне успеха по инициативе худрука.

Константин Райкин в первые же годы художественного руководства выработал, исходя из своей интуиции, правило жизни спектакля в репертуаре: спектакль внутренне устаревает на шестой год проката и его надо снимать, даже если он по-прежнему собирает публику. Этому правилу в 1990-е в «Сатириконе» следовали упрямо и бескомпромиссно, не давая спуску ни артистам, ни зрителям, ни собственной театральной кассе. Аншлаговый моноспектакль Райкина «Давай, артист!» прожил в репертуаре 5 лет и 5 месяцев, «Багдадский вор» 5 лет и 6 месяцев, великолепный «Сирано де Бержерак» 5 лет и 10 месяцев; и все самые кассовые спектакли «Сатирикона», составившие театру высокую профессиональную репутацию, жили не более 5 лет и 10 месяцев.