Контрреволюция

Я пришел к окончательному заключению, что успех или провал контрреволюционного движения целиком зависит от радикального разрешения вопроса о земле: нужна немедленная фактическая передача всех помещичьих земель крестьянам, с соблюдением формальностей, к которым привыкли крестьяне, чтобы им и в голову не могло бы войти подозрение, что помещики хотят их обмануть. Только при таких условиях мы сможем удержать руководящую роль в стране в своих руках и, может быть, в дальнейшем добиться парламентским путем возмещения за утраченную землю. Но сейчас землю надо отдавать добровольно и без всяких подвохов.

С этими настроениями и убеждениями я собирался ехать в Добровольческую армию.

* * *

Одесса в конце 1918 и в начале 1919 годов являла картину большого города, по которому последовательно прокатились волны революции, контрреволюции и Гражданской войны, ни одна не захватившая его целиком, но оставившие на нем свои глубокие следы.

Низы Одессы, портовые и заводские рабочие, в огромном большинстве настроены были в пользу советской власти, но, не организованные, они пассивно подчинялись различным одесским властям. А эти власти, по каким-то труднообъяснимым причинам захватившие свои позиции, не имея сколько-нибудь надежной силы в руках, пытались наводить в городе свои «порядки».

Многочисленная местная, мелкая и крупная буржуазия, пополненная беженцами из Киева и с севера России, жила интересами сегодняшнего дня, не давая себе отчета в том, что будет с нею завтра.

К городу подступали какие-то отряды – не то петлюровцы, не то большевики, не то самостоятельные «атаманы», не признающие никакой власти над собой.

Беженцы с тревогой и надеждой приглядывались к подходящим в порт пароходам, на которых готовы были плыть в любом направлении – в Крым, в Новороссийск, в Батум, в Варну, в Константинополь, лишь бы подальше от страшных большевиков.

Несмотря на то, что гетмана не было уже и в помине, в Одессе существовали еще какие-то украинские войсковые части под командой генерала Бискупского[196], но они таяли с каждым днем.

Бискупский был в свое время блестящим офицером лейб-гвардии Конного полка. Он был добровольным участником Японской войны 1904–1905 годов, был тяжело ранен в грудь навылет, поправился и продолжал службу в Конном полку в Петербурге. Он был лихим строевиком и главнокомандующий войсками Петербургского военного округа, бывший великий князь Николай Николаевич причислял его к трем лучшим эскадронным командирам гвардейской кавалерии: его, будущего гетмана Скоропадского и ротмистра Ершова, как-то загадочно закончившего жизнь самоубийством во время Первой мировой войны.

Шуму в светском обществе Петербурга наделала женитьба Бискупского на известной в то время эстрадной певице Вяльцевой[197].

В гвардейских полках не допускалась женитьба на артистке, но к браку Бискупского и командир полка, и общество офицеров отнеслись почему-то снисходительно, хотя поведение Вяльцевой в прошлом было далеко не безупречным.

Нарождались ли уже тогда в офицерской среде новые взгляды на артистическую деятельность, или по другой причине, но, хоть «полковой дамой» Вяльцева и не считалась, в ее ложе в Мариинском театре всегда можно было видеть офицеров Конного полка, ухаживающих за красивой артисткой.

Все же на этой почве у Бискупского произошло столкновение с полковником Конного полка Золотницким[198], который, по-видимому, строже придерживался старых полковых традиций[199]. Столкновение привело к дуэли, на которой Золотницкий был легко ранен, а Бискупский все же ушел в отставку.

Не успели улечься разговоры в свете о женитьбе Бискупского, а затем о его дуэли, как он дал новый повод светским гостиным опять заняться им. Вяльцева тяжко заболела, ей потребовалось, по совету какого-то врача-новатора, произвести вливание крови. Тогда это было нечто совершенно новое, и извлечение крови у здорового человека представлялось чем-то особенным. Бискупский дал свою кровь, в гостиных это рассматривалось чуть ли не как героизм.

Переливание крови не помогло, и Вяльцева все же скончалась.

С началом Первой мировой войны Бискупский немедленно вновь поступил на военную службу, командовал полком, потом бригадой, отличился, получил Георгиевский крест и вообще стяжал репутацию выдающегося энергичного генерала.

После воцарения гетмана на Украине он поступил на службу в украинские части и командовал гетманскими войсками в Одессе. Во время наступления Петлюры на Киев, к удивлению моему, он проявил несвойственную ему пассивность. Я высказал ему это при встрече.

«Вы, кажется, думаете, Энгельгардт, что я все еще пылаю жаждой воевать, – возразил мне Бискупский, – хватит с меня войн, навоевался я и с японцами, и с немцами, а теперь еще со своими, с русскими драться? … Благодарю покорно. Я теперь совсем другим делом занят».

И Бискупский развил передо мной свой план разрешения аграрного вопроса.