Концептология

Только полная парадигма дает ключ к раскрытию концепта. Рассмотрим это на примере концепта «суть», состоящего из лексем сущее как первоэлемент в цcл., существо, др.-рус. существие (то, что существует), существенное как действительное при исходном суть и новых сущее (1731), существование (1782), сущность (1790), существенность (1847). Суть — присутствие во множестве как сущее и сущность в постоянном существовании существа.

Все однокоренные можно представить как образы сути, тогда как сама суть — символ.

Следовательно, образы символа предстают как образные понятия — своеобразные заготовки актуальных понятий, в свою очередь создаваемых сочетанием с прилагательным, уточняющим содержание нового понятия, ср. сытое существование... истинная сущность... полное сущее... (см. словарные статьи). Исходя из совокупности слов, представленных в семантической парадигме, можно установить концепт — «сущий».

Концептум «об» (ср. архаизм облый ‘круглый’, в расхожей речи «опущенный» до воблы) реализуется в парадигме общий, община, общество, общение, общественность и т. д. (см. словарные статьи). Это также образные понятия, представляющие образы «общего». Они также создают актуальные понятия с помощью добавления содержания в форме прилагательного; ср. гражданское общество, элитарная общественность, русская община и т. д. Если концептум в переводе на современный концепт — это «круглый», тогда образные понятия формируются вокруг идеи «круга»: общество — гражданский круг, община — хозяйственный круг, общественность — элитарный круг и т. д. Этимологически лат. предлог ob в значении ‘внутри’ дал термин объект — в отличие от термина предмет он обозначает помысленную сущность явленного предмета.

Точно также концепт «знак» (см. выше) подводит к содержательности его концептума: его смысл — «известный». Особое место суффикса -ость требует дополнительных пояснений.

Действительно, почти все образования на -ость являются новыми, выражают понятие, снятое с образа символа, т.е. с постоянного эпитета, передающего типичный признак символа: знак — знаковый, знать — знатный. В отличие от старых, возможных еще в древнерусском языке, слов на -ость, которые образовались от коренных прилагательных типа бързый — бързость, лихой — лихость, новые требуют предварительного выделения признака в прилагательном (субстантиват), что всегда предшествует сложению с суффиксом -ость, это особенность современной ментальности, погруженной в понятия, и необходимо знать точный их смысл (содержание в признаке значения), исходящий из исходного образного символа. Такие слова также отражены в словаре, иногда в виде самостоятельной словарной статьи. Ср.:

Притъкнути → притъча

‘уподобиться’ (XI в.) → ‘символ’ (1076)

‘доказать вину’ (XII в.) → ‘пример, образец’ (XI в.)

‘приставить’ (XVI в.) → ‘довод’ (1156), ‘неприятное происшествие’ (1229)

притчина → причинный → причинность

Причинити → причина

‘сделать’ (1231) → ‘порядок; правила’(1599)

‘обвинить’ (1689) → ‘преступление, вина’ (1613), ‘повод, основание’ (1627)

В исходном (символическом) распределении притча представлена как словесная «причина» (довод), а причина — как действенная (повод), и совместно они создают синкретичный символ притчина, поскольку согласно русской ментальности причина есть случайно «приткнутое» к действию или событию условие, которое воспринималось как «повинное» в произведенном действии (словом вина обозначалась именно причина). В русской ментальности причина понимается как вневременная сила повода в деле и довода в споре, схваченных сознанием в их единстве как опорных для мысли вех, признаков или силы воздействия.