Конвертер. Сборник рассказов

До сих пор ему без труда удавалось сломить чужую волю и уверенно подмять сознательную часть внутреннего существа гуманоида-«клиента» — был ли он трезвомыслящим банковским клерком, туповатым портовым рабочим или легкомысленной девицей. Свободная ментальная формация всегда сильнее сознания, связанного телом. Пришелец всегда сильнее — таков закон… Да, проблем с порабощением личности никогда не было. После «вселения» оставалось только отдавать приказы и получать оплаченные покупкой турбилета удовольствия. Но только не в этот раз…

Сознание парня оказалось под стать упрямому тупому волу — оно почти не реагировало на команды, не отвечало на боль и не знало страха. Правда, парень взволновался. Он резко отшагнул от парапета, выпрямился и потянулся к пистолету, который, знал Эмилий, торчал у него за поясом брюк. Гуманоид ничего не понимал. Но и реагировал не так, как полагалось.

И все-таки Эмилий не хотел отступать. Он усилил давление — и справился бы, обязательно справился и получил бы свое, но…

Неожиданно сбоку от парня раздался визг тормозов, из подлетевшего к тротуару автомобиля выскочили четверо рослых мужчин и бросились к «клиенту».

Темная туша сознания парня встала на дыбы. И Эмилий увидел: ее пронзили черные молнии мыслей-расчетов и мыслей-решений. Парень выхватил из-за пояса пистолет, выстрелил в преследователей и помчался к горбатому мосту. Раздались ответные выстрелы, парапет брызнул в лицо беглеца бетонным крошевом, люди на набережной закричали.

Эмилий понял: пора покидать столь неудачно выбранный «объект».

А в следующий момент почувствовал: черные молнии мыслей «клиента» пронзают его насквозь. Он вдруг осознал: идет скачка информации, парень «увидел» и «понял» его. Могучий инстинкт самосохранения гуманоида заставил его искать выход — во всем, что у него было, во всем, что было в нем.

И этот парень теперь знал то, что знал его ментальный «хозяин». А значит, и то, как спасти свою жизнь…

Эмилий всегда соображал слишком медленно. А тут еще эти оглушающие молнии… Он не успел еще сделать ни одного ментального движения, а парень уже забирался на перила моста — как раз напротив того места, где в двух метрах от него висела невидимая мембрана Перехода…

Парень пригнулся, сильно оттолкнулся от перил и…

В Зале Перехода возле мембраны телепортатора возникла тщедушная фигура Эмилия.

Его сознание было полностью смято ментальным призраком пришельца из зеркального мира. Пришелец всегда сильнее…

— Вы уже вернулись? Так быстро? — удивленно воззрился на него аккуратный служащий компании.

Эмилий неопределенно хмыкнул и тяжелой мерной поступью двинулся к выходу из Зала.

«Погулять, значит, захотел? — звучал в нем зловещий голос пришельца. — Ну что ж, давай погуляем. Не волнуйся, брат, все сделаем в лучшем виде! Мало не покажется!..»

Эмилию хотелось бы закричать — но он, раб чужой воли, не мог даже тихо заплакать. В его мире для этого бандита не было места. То, что новый хозяин его тела собирался делать здесь «в лучшем виде», означало верную смерть.

Он бы сказал об этом парню — но гуманоид приказал ему молчать.

АСТЕРОИДОВ СТАЛО БОЛЬШЕ

Малыш вынырнул из конвективной плазменной воронки и, задыхаясь от восторга, устремился к огромному раздувающемуся фотосферному пузырю. Его гибкое бесплотное тело, сотканное из высоконапряженных энергетических полей, пронизывали миллиарды солнечных щекотливых пузырьков, от этого хотелось прыгать, визжать, летать и смеяться. Он распластался на полусфере пузыря и замер: сейчас что-то будет! Пузырь лопнул: о-оп! бу-ух! Малыша подхватил горячий плазменный вихрь, закрутило бурными потоками и — вышвырнуло из солнечной короны на гребень протуберанца!

— Смотри-смотри, Ал! — закричал он старшему брату, балансируя на краю гигантского плазменного языка. — Вот где я!

Ал резвился далеко внизу — оседлывал вихревые потоки.

— Ух ты! — восхитился он. — Молодчина, Ми!

Малыш расслабился и позволил скачущему хвосту протуберанца играть своим телом, как тому заблагорассудится. Потом он устал и соскользнул в солнечную корону, к брату. Тот, видно, тоже притомился от купания и теперь блаженно качался на волнах спокойного участка солнечной атмосферы.

Малыш немного отдохнул рядом, вглядываясь в разноцветные звездочки, рассыпанные на небе (а он их во всепоглощающем пламени Солнца видел прекрасно) и сказал:

— А давай к планете прокатимся! Вон к той!

И указал на зеленовато мерцающую звезду.

— На эту планету нам нельзя, — строго сказал брат. — Папа не разрешает. Он говорит, что она обитаемая, на ней есть разумная жизнь. А мы там наделаем дел, наши поля для них вредные.

— Так мы только мимо пролетим, Ал! Просто мне на астероидах покататься хочется!.. Давай, а?

Ал и Ми любили летать на астероидах. Хотя братья и могли самостоятельно перемещаться в пространстве со скоростью света, кататься было всегда интереснее, чем летать самим. Правда, получалось это в тысячи раз медленнее. Но ведь астероид можно разогнать…

— Полетели!