Копи царя Соломона

– Нет, мой господин, все это досталось нам от наших предков. Мы не знаем, кто изготовил эти доспехи. Кольчуг было совсем немного, и только люди, в чьих жилах течет королевская кровь, имеют право носить их. Эти одеяния заколдованы – сквозь них не может проникнуть ни стрела, ни копье. Тем, кто их носит, не угрожает опасность в бою. Король или чем-то доволен, или что-то предчувствует, иначе не прислал бы этот дар. Наденьте их сегодня же вечером, мои повелители… – Инфадус низко поклонился племяннику, а затем отвесил короткий поклон нам. – Мне пора…

С этими словами мужественный старик удалился. Мы проводили его восхищенными взглядами.

Остаток дня прошел без происшествий. После короткого отдыха мы обсудили наше положение и перспективы, которые, надо признаться, вселяли беспокойство. А когда солнце село и вспыхнули сотни сторожевых костров, за стенами нашей хижины послышались мерная поступь множества ног и лязг оружия – это шли полки кукуанов, чтобы занять предназначенные для них места и приготовиться к празднеству. На небе появилась ослепительная луна, и мы вышли на галерею, чтобы насладиться вечерним покоем. В этот момент прибыл Инфадус. В полном боевом облачении, строгий и подтянутый, старик был неузнаваем. Его сопровождал конвой из двадцати человек, который должен был провести нас на место пляски.

Мы, уже облаченные в доспехи и надевшие поверх них обычную одежду, были готовы последовать за воинами. Странное дело – тяжелая, на первый взгляд, экипировка оказалась сравнительно легкой и удобной. Эти доспехи были когда-то сработаны для воинов исполинского роста, кольчуга свободно болталась на капитане и на вашем покорном слуге, но могучую фигуру сэра Генри она облегала подобно лайковой перчатке. К поясам мы пристегнули револьверы, прихватили боевые топоры, присланные нам королем заодно с кольчугами, и покинули свое жилище.

Большой крааль, где в полдень нас принимал Твала, снова был до отказа заполнен людьми. Около двадцати тысяч вооруженных воинов выстроились кольцом; каждый полк стоял отдельно, разбившись, в свою очередь, на отряды. Между рядами оставались узкие проходы, которые давали возможность охотницам за колдунами свободно перемещаться. Все выглядело безупречно. Воины стояли в абсолютном молчании, и луна заливала своим мертвенно-голубоватым светом лес поднятых копий, величественные фигуры, колышущиеся перья и разноцветные щиты.

– Здесь вся ваша армия? – спросил я у Инфадуса.

– Нет, друг Макумазан, – ответил он. – Лишь третья ее часть. Другая треть собрана снаружи, вокруг крааля, – на случай, если в городе возникнут беспорядки. Еще десять тысяч несут гарнизонную службу на окраинах города, остальные сторожат краали по всей стране. Все хорошо организовано, мой господин.

– Да, – заметил Джон Гуд, – великий молчаливый народ.

– Что говорит Бугван? – Старый воин вопросительно взглянул на капитана.

Я перевел.

– Те, над кем витает тень смерти, всегда молчат, – мрачно произнес Инфадус.

– Многие из них погибнут?

– Еще бы!

– Кажется, – обернулся я к своим спутникам, – нам придется присутствовать на спектакле для людей с крепкими нервами.

Генри Куртис только повел плечами, капитан же проворчал, что не испытывает особого желания участвовать в подобных забавах. Я спросил у Инфадуса, существует ли опасность, что и мы будем причислены к зловредным колдунам.

– Не могу сказать, мой повелитель, но думаю, что нет, – ответил старик. – Во всяком случае не выказывайте ни малейшего страха. Если нам удастся пережить эту ночь, все, возможно, закончится благополучно. Воины ропщут, они недовольны королем…

Так, переговариваясь вполголоса, мы добрались до центра свободной площадки посередине крааля, где стояли скамьи и несколько табуретов; одновременно со стороны королевской хижины туда же направилась небольшая группа людей.

– Это король Твала, его сын Скрагга и Гагула. За ними следуют те, кто убивает, – прошептал Инфадус.

Палачей было около дюжины, все гигантского роста и зверской наружности. Каждый из них в одной руке держал копье, в другой – тяжелую дубину. Король сразу же опустился на свой табурет, Гагула скорчилась у его ног, а его сын и палачи расположились сзади.

– Привет вам, белые люди! – гаркнул Твала, когда мы приблизились. – Устраивайтесь поудобнее – вам предстоит увидеть великое зрелище. – Единственным злобно горящим глазом он обвел свои полки один за другим. – Могут ли звезды показать вам подобное?

– Начинайте! – пронзительно взвизгнула Гагула. – Пора! Великая ночь наступила, голодные гиены воют и требуют падали!

На мгновение над площадью повисла напряженная тишина, полная предчувствия беды.

Король вскинул копье – и внезапно двадцать тысяч ног поднялись, будто принадлежали одному человеку, и гулко опустились на землю, сотрясая ее. Так повторилось трижды. Затем одинокий низкий мужской голос затянул мелодию, похожую на причитание. Голос спрашивал:

– Каков удел человека, рожденного от женщины?

И из груди каждого воина вырывался ответный вопль:

– Смерть!