Копи царя Соломона

Постепенно мелодия – то ли любовная, то ли боевой гимн, то ли погребальная песнь – заполонила все вокруг. Мне было трудно разобрать слова, но я догадывался, что речь идет о страстях, печалях и радостях жизни. Эхо десятков тысяч голосов, от которого стыла кровь в жилах, катилось по окрестностям.

Мелодия оборвалась так же внезапно, как и возникла. Воцарилось молчание, но король поднял руку, и тишина была нарушена снова. Послышался быстрый топот: из-за рядов воинов выскочили, приближаясь к нам, странные зловещие существа.

Это были женщины, почти все преклонных лет. Их седые космы, украшенные рыбьими пузырями, развевались, как у горгоны Медузы. Лица были раскрашены желтыми и белыми полосками, змеиные шкуры болтались за плечами, сухо щелкали пояса из человеческих костей. Каждая держала в морщинистой руке легкий раздвоенный жезл. Старух было десять. Приблизившись, они замерли, и одна из них, взмахнув своим жезлом, обратилась к главной распорядительнице ночного шабаша:

– Мы пришли!

– Так! – Гагуле с трудом удалось выпрямиться. – Зорки ли ваши глаза, видящие во тьме, изанузи?

– Мать, наши глаза зорки!

– Открыты ли ваши уши, слышащие слова, не сошедшие с языка?

– Мать, наши уши открыты!

– Изанузи, чуете ли вы запах крови? Готовы ли очистить страну от преступников? Готовы ли вы свершить правосудие – вы, кого я обучила, кто вкусил хлеба моей мудрости и утолил жажду из источника моего тайного знания?

– Готовы!

– Тогда идите! И белые люди со звезд пусть увидят. Не мешкайте – вас ждут те, кто уже наточил свои копья. – Старая хищница ткнула в сторону палачей скрюченным пальцем.

Сопровождаемые перестуком костей, изанузи с дикими воплями бросились врассыпную. Они мчались во всех направлениях – прямо туда, где застыли воины. Уследить за всеми было невозможно, и мы с содроганием смотрели на ближайшую к нам старуху. Внезапно она остановилась, будто споткнувшись, в нескольких шагах от шеренги воинов и начала дикий танец, кружась с невероятной быстротой и выкрикивая: «Тут они все, рядом… Я чую, чую злодея! Близко и отравитель! А вот и мысли того, кто ненавидит короля!»

Пляска становилась все быстрее и безумнее, пока жуткая особа не довела себя до экстаза, так что ее глаза остекленели, пена вскипела на вопящих губах, а тело стало сотрясаться от мелкой дрожи. Тогда она замерла и напряглась, словно охотничья собака, почуявшая дичь, и повернулась к оцепеневшим воинам. Нам показалось, что даже их отвага дала трещину, ибо могучие мужчины подались назад. Старуха рухнула на четвереньки и поползла, затем внезапно вскочила и коснулась своим раздвоенным жезлом руки высокого юноши.

В ту же секунду два стоявших рядом кукуана подхватили обреченного на смерть воина и повели к королю. Парень не сопротивлялся, но было видно, что он с трудом, как будто парализованный, переставляет ноги, а его руки, из которых выпало копье, казались безжизненными. Двое палачей быстро шагнули ему навстречу.

– Уничтожить негодяя! – приказал Твала.

– Смерть! – проскрипела Гагула.

– Смерть паршивцу! – эхом отозвался Скрагга, сопроводив свои слова довольным смешком.

Один из верзил с размаху вонзил копье в сердце жертвы, а другой добил юношу дубиной.

– Один, – открыл счет король.

Тело «преступника» оттащили в сторону и швырнули на землю. Сразу за первым последовал другой несчастный, шедший так же безропотно, как бык на бойню. На этот раз, судя по плащу из шкуры леопарда, это был не простой человек. Вновь прозвучали страшные слова – и «колдун» рухнул бездыханным.

– Два, – продолжал считать Твала.

Кровавая забава продолжалась до тех пор, пока около сотни мертвых тел, уложенных рядами, не оказались позади нас. Я слышал о состязаниях гладиаторов в Древнем Риме и о боях быков в Испании, однако кукуанская ночная охота на колдунов превзошла все мыслимые ожидания. Не выдержав кровавого ужаса, мы вскочили и попытались остановить убийства, но король повелительно взмахнул рукой, приказывая нам сесть и не двигаться.

– Правосудие должно свершиться, белые люди, – прохрипел он. – Эти псы – коварные колдуны, и справедливость требует их смерти!

К счастью, во всем этом бреду наступил перерыв – утомленные своей работой, охотницы за колдунами вновь собрались перед Гагулой. Мы решили, что представление окончено, но не тут-то было. Древнее чудовище поползло прямо к нам, затем неожиданно поднялось, свернуло в сторону, будто что-то вспомнив, и, опираясь на клюку, заковыляло к ближайшему ряду воинов. Ужасная ведьма с головой стервятника, согнутая вдвое грузом неисчислимых лет, представляла собой омерзительное зрелище, в особенности в тот момент, когда, словно заново обретя силы, принялась метаться в бешеной пляске с не меньшей энергией, чем ее зловещие ученицы. Монотонно выкрикивая какие-то заклинания, Гагула наконец завершила свой отвратительный танец, бросилась к статному воину средних лет, стоявшему во главе полка, и ткнула в него жезлом.