Корабль-призрак

– Не торопись с ответом. Мы с отцом Матиашем допускаем, что, будь все так, как ты изложил, это отнюдь не воля Небес, а козни дьявола, который жаждет обречь тебя на тяжкие испытания и привести к гибели. Будь твой удел таким, как ты предполагаешь, почему корабль не появился на твоем пути во время последнего плавания? И как ты, повстречайся он тебе еще хоть дюжину раз, намерен вступить в общение с призраками на его борту, каковые суть тени, не принадлежащие нашему миру? Мы советуем сделать следующее: потрать часть средств, оставленных тебе отцом, на молитвы о спасении его души. Так наверняка при иных обстоятельствах поступила бы твоя матушка. Сам же ты должен оставаться на берегу, покуда не последует некий новый знак, способный убедить тебя и нас, что ты и вправду избран для выполнения этой миссии.

– Отец, я же дал клятву! И Небеса ее скрепили!

– От этой клятвы, сын мой, Святая Церковь вправе тебя освободить, и ты получишь такое отпущение. Ты предал себя нашему попечению, следовательно, должен слушаться наших советов. Если будет допущена ошибка, вина ляжет на нас, а не на тебя. Но, пожалуй, хватит об этом. Я иду наверх. Когда твоя жена проснется, я подготовлю ее к встрече с тобой.

Отец Сейзен вышел из гостиной, а отец Матиаш остался уговаривать Филипа. Беседа у них вышла долгой, причем священник прибегал к уже озвученным доводам, а Филип, по-прежнему не убежденный, стал постепенно поддаваться сомнениям. Наконец он извинился и отправился пройтись.

«Новый знак, – думал он, – убедительный знак. Наверняка таких знаков и чудес было и будет предостаточно. С другой стороны, молитвы по отцу и впрямь могут облегчить его печальную участь. Так или иначе, если священники станут решать за меня, – говорил он себе, – я не буду ни в чем виноват. Тогда дожидаемся нового знамения от Небес». Порешив на этом, Филип двинулся дальше, и мысли его то возвращались к доводам отца Сейзена, то перескакивали на Амину.

Наступал вечер, солнце клонилось к закату. Филип бродил по окрестностям без цели, и наконец ноги привели его на то самое место, где когда-то он преклонил колени и принес свою клятву. Он сразу узнал это место и, бросив взгляд на холмы в отдалении, убедился, что солнце сейчас стоит на той же высоте, а сама картина целиком выглядит очень похоже. Он опустился на колени, достал из-за пазухи ладанку и прижал к губам. Посмотрел на пылающий диск, затем прижался лбом к земле. Он ждал знака, но светило скрылось за холмами, на окрестности пала ночная мгла, а знака так и не последовало. Тогда Филип встал с колен и двинулся обратно к дому, почти готовый принять совет отца Сейзена.

По возвращении он осторожно поднялся наверх и вошел в спальню Амины. Та уже проснулась и беседовала со священником. Прикроватная занавеска была задернута, поэтому Филипа не заметили. Он встал у стены близ изголовья кровати, стараясь унять сердцебиение.

– Говорите, я должна поверить, что мой муж вернулся? – произнесла Амина негромко. – С какой стати, святой отец?

– Его корабль пришел в порт, это точно. Человек, который там был, уверяет, что все здоровы.

– Тогда почему мой муж не здесь? Кто известит меня о его возвращении надежнее, чем он сам? Отец Сейзен, либо он не вернулся, либо он тут… Я знаю, он должен был прийти, это же мой Филип! Он здесь? Не бойтесь сказать «да», но если скажете «нет» – я покончу с собой!

– Он здесь, Амина, и в добром здравии.

– Хвала Господу! Но где же он? Вы, верно, меня обманываете, иначе он давно вошел бы в эту комнату! О, эти муки хуже смерти!

– Я тут, – произнес Филип, отдергивая занавеску.

Амина вскрикнула, приподнялась на подушках, протянула к нему руки – и упала без чувств. Впрочем, очень скоро она пришла в себя, доказав тем самым правоту святого отца, утверждавшего, что радость не убивает.

Мы пропустим несколько дней, на протяжении которых Филип не отходил от Амины, а та быстро восстанавливала силы. Убедившись, что она окрепла достаточно, Филип поведал ей обо всем, что случилось с ним после отплытия, рассказал, что был вынужден признаться отцу Сейзену и получил от него совет. Амина не скрывала радости от того, что Филип останется с нею. Она тоже просила мужа никуда не уплывать, и Филип на время выбросил из головы все мысли о море.

Глава 14

Пролетели шесть недель. Амина, окончательно поправившись, гуляла по окрестностям рука об руку со своим ненаглядным Филипом или сидела с ним бок о бок в их уютном доме. Отец Матиаш гостил у них до сих пор, службы за спасение души капитана Вандердекена исправно возносились, отцу Сейзену вдобавок вручили еще какое-то количество денег на бедных.

Не составит труда догадаться, что в разговорах Филипа с Аминой часто обсуждалось решение двух священников относительно обета Филипа. Да, его освободили от клятвы, как и обещал отец Сейзен, однако в глубине души он, вроде бы согласившийся с наставлениями святых отцов, нисколько не смирился.