Корабли-призраки. Подвиг и трагедия арктических конвоев Второй мировой

Лео Гредуэлла много лет мучили ночные кошмары. Он не мог забыть, как вытаскивал трупы с мелководья на Новой Земле. Подобно многим мужчинам его поколения, Гредуэлл не разговаривал о войне со своими близкими. Его старший сын Кристофер не слышал о конвое PQ-17, пока ему не исполнилось 16 и мать не подтолкнула его расспросить отца. В ответ Гредуэлл вытащил папку с документами Адмиралтейства, которые, как он сказал, полны ошибок. Он добавил, что большинство книг о конвое PQ-17 также изобилует неточностями. Гредуэлл сказал сыну, что роспуск конвоя был «ужасной ошибкой». Он не упоминал о сэре Дадли Паунде, но осуждал Джона Брума за решение увести шесть эсминцев эскортной группы. Кристофер подозревал, что в основе неприязни отца к Бруму лежали разногласия, не связанные с конвоем PQ-17. «С отцом, несомненно, можно было поссориться, – сказал Кристофер, – он отличался бескомпромиссностью». Гредуэлл всегда сочувствовал оказавшимся в конвое американцам, которых, по его мнению, отправили в Арктику неподготовленными. Он бережно хранил американский флаг, полученный от одного из янки с кораблей-призраков. Каждый год лейтенант клал этот флаг у семейной рождественской елки.

Многие годы после войны Гредуэлл проводил отпуск на борту рыболовных траулеров со старыми товарищами по команде «Айршира», охотясь за треской в районе острова Медвежий. Лейтенант трудился как рядовой член экипажа: вытягивал сети, потрошил рыбу и выпивал с товарищами по окончании рабочего дня. Если он когда-нибудь и обсуждал с кем-то конвой PQ-17, то, Кристофер уверен, именно со старыми товарищами по «Айрширу», коротая тихие туманные дни за рыбалкой в Баренцевом море.

В мирное время Гредуэлл продолжил юридическую карьеру. Он растерял всех старых клиентов, пока преследовал немецкие подводные лодки, но стал мировым судьей в Лондоне и выносил решения по гражданским и уголовным делам в низших судах. Гредуэлл имел репутацию подкованного юриста, который не терпел неподготовленных адвокатов и аргументы, основанные на лазейках в законе.

В 1951 году, вскоре после 50-го дня рождения, он заболел полиомиелитом. Очевидно, заразился от матери или брата, которые сходили в местный бассейн и вернулись с жалобами на скованность мышц шеи. Родственники болели недолго, а симптомы их болезни напоминали грипп, но Гредуэлл однажды утром проснулся парализованным ниже груди. Болеть полиомиелитом в 50 поздновато, и врачи опасались, что Гредуэлл умрет. Он пять месяцев провел в карантине и почти два года пролежал в больнице. Не теряя времени в ситуации вынужденного бездействия, Гредуэлл выучил греческий, латынь, французский, немецкий и испанский, хотя у него напрочь отсутствовал музыкальный слух, в связи с чем он произносил все иностранные слова с великосветским британским акцентом. Гредуэлл был решительно настроен снова научиться ходить и постепенно сменил костыли на трость. Он вновь занял должность мирового судьи и даже возобновил свой летний отдых на траулерах в Баренцевом море, где ухитрялся передвигаться по палубе, чтобы выполнять свою часть работы.

Время, проведенное в Архангельске после плавания с конвоем PQ-17, заставило Гредуэлла проникнуться глубокой симпатией к русским. Он считал Россию единственной, кроме Англии, страной с великой литературой, занялся изучением русского языка и порой, когда судебное разбирательство оказывалось слишком скучным, доставал блокнот, чтобы поспрягать русские глаголы.

Но далеко не все судебные дела Гредуэлла были скучными. В 1963 году он сыграл важную роль в печально известном британском политическом скандале времен холодной войны, получившем название «Дело Профьюмо». Британский военный министр Джон Профьюмо закрутил интрижку с 19-летней танцовщицей Кристин Килер, среди любовников которой был также советский военный атташе, подозреваемый в шпионаже[45]. Хотя британская разведка пришла к выводу, что Килер не была предательницей и не сообщала секретных сведений русским, скандал разгорелся на всю Великобританию. Гредуэлл должен был определить, существуют ли достаточные основания, чтобы отправить дело художника и остеопата Стивена Уорда, который познакомил Килер с советским атташе, в суд высшей инстанции по обвинению в сутенерстве в этом и в других случаях. За несколько дней Гредуэлл выслушал сенсационные, достойные таблоидов показания и отправил дело на рассмотрение другому судье в знаменитый лондонский суд Олд-Бейли. В итоге Уорд совершил самоубийство, наглотавшись снотворного накануне заочного вынесения ему приговора по двум обвинениям в получении «аморальных заработков». Скандал вынудил Профьюмо подать в отставку и также привел к отставке премьер-министра Гарольда Макмиллана.