Корабли-призраки. Подвиг и трагедия арктических конвоев Второй мировой

Отстав от конвоя, траулер «Айршир» поспешно догонял суда, когда поравнялся с покинутым и накренившимся «Кристофером Ньюпортом». Лейтенант Лео Гредуэлл сказал, что стоило бы подняться на борт и забрать часть особо ценного груза. Команда «Айршира» вздохнула с облегчением, когда лейтенант все-таки решил не отклоняться от курса и повел траулер далее вслед за конвоем. «Айршир» и так искушал судьбу, отставая от всех. Он миновал две британские подводные лодки, которые отправили назад, чтобы они попытались потопить «Кристофер Ньюпорт» и устранить тем самым опасность для будущих конвоев. На других кораблях сопровождения PQ-17 молодые офицеры достали схемы ордера конвоя и поставили крест на месте «Кристофера Ньюпорта».

Моряки слышали гул немецкой авиации, но в густом тумане самолеты были не видны с судов, а суда – с самолетов. Некоторые немецкие летчики вслепую сбрасывали бомбы сквозь мглу, надеясь попасть на удачу. И пусть удача им не сопутствовала, эти бессистемные бомбардировки нервировали моряков. Внезапно появляясь из клубящегося серого тумана, бомбы с плеском падали в море, словно их, как молнии, метали с неба разгневанные боги. Одна такая бомба едва не попала в британский корвет, две другие упали по обе стороны от транспорта «Вашингтон», но вреда ему не причинили. На «Айронклэде» лейтенант Уильям Картер успокаивал себя, повторяя, что вероятность попадания невелика: «Если смотреть на это с математической точки зрения, площадь поверхности воды в границах конвоя гораздо больше, чем площадь поверхности судов, в которые могут попасть бомбы». И все же, продолжал он, «лично мне еще не приходилось сталкиваться ни с чем страшнее этого "синдрома бомб в тумане". Особенно жуткими их, пожалуй, делала призрачность».

Как и Говард Каррауэй, Картер с самого поступления на флот гадал, как отреагирует на первую реальную опасность. Теперь он знал ответ. «Я с облегчением обнаружил, что не чувствовал страха во время налета, – писал он. – Я был слишком занят. Разум включился и стал на головокружительной скорости решать задачи, оттесняя все прочее на задний план». Когда опасность миновала, Картер заново прокрутил события у себя в голове, «словно побывал в кино и посмотрел, как все это происходило с другим человеком». Затем, поблагодарив Бога за спасение, он стал размышлять «о том, что может случиться дальше, и прикидывать, возможно ли что-нибудь сделать для подготовки к этому».

Не все моряки «Айронклэда» умели претворять страх в конструктивные действия. Товарищи Картера привели его к матросу, который, как они считали, «слетел с катушек». Первый воздушный налет так потряс беднягу, что он перестал нести вахту и исполнять другие обязанности – просто сидел на стуле возле камбуза. Картер не смог убедить матроса вернуться к работе и понятия не имел, как с ним поступить. Весь «Айронклэд» был на нервах. Старший механик заглянул в каюту к Картеру и сказал, что капитану надоело, что Картер при каждом намеке на воздушный налет объявляет на судне боевую тревогу, вынуждая всю команду собираться у шлюпок. Картер максимально дипломатично ответил, что имеет право бить тревогу при любой необходимости.

Туманная бомбардировка продолжалась примерно час, после чего гул самолетов стих. Над PQ-17 продолжала кружить лишь «Селедка» – она, по сути, уже стала частью конвоя. В какой-то момент, как вспоминают несколько очевидцев, матросы с одного судна показали немецкому летчику, что у них уже началось головокружение от наблюдения за ним. Они «попросили» летчика на некоторое время сменить направление полета – тот знáком ответил: «Рад служить!» И «Селедка» полетела в обратную сторону. В другой раз «Селедка» дала пулеметную очередь в воздух возле «Айршира», когда траулер снова начал отставать от конвоя. Казалось, летчик не пытался попасть в «Айршир», а только хотел подогнать его поближе к другим судам, чтобы ему не приходилось нарезать такие большие круги. Подобные взаимодействия с летчиком не умаляли враждебности Каррауэя по отношению к «проклятой "Селедке"». Он по-прежнему надеялся, что летчик потеряет бдительность и окажется в пределах досягаемости корабельных орудий.