Корабли-призраки. Подвиг и трагедия арктических конвоев Второй мировой

Простите, что бросаем вас в такой ситуации. Прощайте – и удачи! Похоже, вам придется несладко.

Даудинг ответил:

Спасибо! Прощайте – и хорошей вам охоты.

Некоторым американским и британским матросам с уходящих военных кораблей было больно оглядываться назад. «Нам не хочется бросать PQ-17, – записал в тот день Дуглас Фэрбенкс на крейсере „Уичита“. – Он кажется таким беззащитным теперь, после получения приказа рассеяться. Суда ходят кругами, как стая перепуганных птенцов. Некоторые не двигаются вообще». Офицеры «Уичиты» не думали о том, что крейсеры и эсминцы спешат на бой с «Тирпицем». «Нам всем кажется, что мы вынуждены бежать, – писал Фэрбенкс. – Мы пока не можем разобраться в ситуации. Информации мало. Мы „удираем“ на запад. Мы могли бы помочь [конвою] отразить нападение самолетов и подлодок. Ну и что, если есть риск? Что у нас за командование, если при такой огромной мощи мы не можем вступить в бой? Неужели британцы струсили? Разве так выигрываются войны? Такие гневные вопросы звучат на корабле».

Вскоре крейсеры и эсминцы скрылись в полосе тумана.

Другие корабли из эскортной группы также пошли прочь от конвоя. Брум решил, что и им следует рассеяться, и приказал всем «самостоятельно следовать в Архангельск». Исключение было сделано лишь для двух британских подлодок, командирам которых Брум велел действовать на свое усмотрение, полагая, что у них, возможно, будет шанс потопить «Тирпиц». Приказ Брума заставил командиров остальных кораблей из его эскортной группы задаться вопросами практического, а также, вероятно, этического характера. В основном в эскорт входили корабли ПЛО, оснащенные гидролокаторами и глубинными бомбами для борьбы с субмаринами. Они были плохо вооружены для отражения воздушных атак. Корабли ПВО, напротив, могли защититься от самолетов, но не от подлодок. Капитан корабля ПВО «Паломарес» – старший по рангу офицер после ухода Брума – осознавал уязвимость бывшего банановоза перед субмаринами и потому приказал двум тральщикам присоединиться к «Паломаресу» и следовать с ним к советским берегам. Это распоряжение возмутило некоторых членов команды тральщиков, которые считали, что им следует остаться и защищать несчастные торговые суда вопреки приказам. «Казалось неправильным, что мой тральщик будет сопровождать хорошо вооруженный корабль ПВО», – писал один из их командиров.

Капитан второго корабля ПВО «Позарика» предложил собрать часть торговых судов в небольшой конвой и повести его в СССР. Однако капитан «Паломареса» отверг эту идею как противоречащую приказу о роспуске конвоя. Так что капитан «Позарики» последовал примеру «Паломареса» и приказал трем корветам сопровождать «Позарику» на пути в советский порт. Офицер с одного из корветов умолял своего командира остаться с торговыми судами: «Боже мой, не можем же мы просто бросить этих бедолаг на произвол судьбы и уплыть!» Другой офицер в гневе швырнул в сторону стул. Моряки с корветов жаловались, что командиры кораблей ПВО избирательно трактуют приказ рассеяться, пытаясь спасти свои жизни. На самом деле ситуация была куда сложнее. На каждом корабле ПВО находилось более 300 человек, а их командиры не надеялись дойти до конца маршрута в целости и сохранности. Командир «Позарики» посоветовал всем членам экипажа «положиться на волю Божью». Ведь даже если они уцелеют в схватке с немецкими эсминцами, «Тирпиц» не оставит им шансов. Как бы то ни было, командир поклялся: «Мы будем драться до последнего снаряда и, если нужно, погибнем в бою».

Однако все это не могло изменить того факта, что самые быстрые и хорошо вооруженные корабли эскортной группы бросали на произвол судьбы медленные и уязвимые транспорты[22].

Торговые суда и траулеры конвоя PQ-17 разошлись в разные стороны последними. Многие капитаны по-прежнему соображали, что делать дальше. Даже самые отъявленные пессимисты не ожидали, что их бросят посреди Баренцева моря. «Теперь каждый сам за себя, а отстающих – к черту, роль которого возьмет на себя немецкая подводная лодка или пикирующий бомбардировщик», – записал Уолтер Бейкер с «Айршира».

Рулевой траулера «Ноферн Гем» вспоминал: