Корабли-призраки. Подвиг и трагедия арктических конвоев Второй мировой

Мягко говоря, все мы на «Геме» были поражены. Помню, я сказал тогда: «Зачем разделяться? Вместе нам лучше, а по отдельности у нас и вовсе нет шансов». Чем больше мы думали и говорили об этом, тем страшнее нам становилось. Мне было всего двадцать два, и, как многим в этом возрасте, хотелось жить, хотелось уцелеть на этой войне, но теперь стало казаться, что мое время вышло. Единственной причиной, заставившей держать свои мысли при себе, был мой ответственный пост. Больше половины нашей команды никогда прежде не бывали в море. ‹…› Один из них твердил всем и каждому: «Мы никогда туда не доберемся». ‹…› Мне пришлось схватить его за плечи и встряхнуть, чтобы он перестал озвучивать наши общие мысли: ведь если говорить об этом вслух, становилось только хуже.

На «Айронклэде» царила полная неразбериха. «Мы много раз слышали выражение „началось настоящее светопреставление“, но теперь стали участниками светопреставления реального», – писал лейтенант Уильям Картер. На мостике «Айронклэда» никто не сомневался, что приказ о роспуске конвоя отдан из-за приближения «Тирпица». В своде сигналов приводилась схема рассеяния конвоя – судам следовало расходиться по веерообразной траектории, отклоняясь от изначального курса на 10, 20 и 30 градусов. И все же, как вспоминал Картер, «каждое судно требовало дополнительной информации и инструкций». Подавая пример, коммодор Даудинг увел «Ривер Афтон» с его места во главе средней колонны и пошел вперед один. «Остальные последовали этому примеру, и сформировался веер, который становился все более неровным», – писал Картер. Большинство судов еще подавали сигналы. «Селедка» продолжала кружить в небе, но теперь в меньшем радиусе, ведь эсминцы с 5-дюймовыми пушками уже покинули конвой. Картер представлял, как немецкий летчик наблюдает за происходящим и радостно передает по радиосвязи своему начальству в Норвегии, что конвой PQ-17 распущен.

Когда Картера вызвали в каюту капитана «Айронклэда» Филлипа Мура, тот выглядел спокойным. Капитан сказал Картеру, что знал много немцев и считает их «логичными людьми, которые трезво подходят к решению проблем». Он рассуждал так: немцы ожидают, что бóльшая часть торговых судов пойдет к ближайшему русскому берегу, а некоторые развернутся, пытаясь вернуться в Исландию. В связи с этим Мур предложил маневр, который, по его словам, был настолько нелогичным, что не мог прийти практичным немцам в голову: он хотел увести «Айронклэд» на север, к полярным льдам. «Если мы сумеем войти во льды хотя бы на несколько метров, – сказал капитан Картеру, – это защитит нас от торпед». Мур приказал экипажу взять курс на Северный полюс. Картеру идея понравилась, хотя она и не внушала оптимизма. Всего часом ранее лейтенант представлял, что Архангельск лежит прямо за горизонтом. Теперь казалось, что этот город находится «на другом конце света… и было вполне вероятно, что [они] его никогда не увидят».

Капитан Сальвесен и другие норвежские офицеры «Трубадура» встретили приказ рассеяться потоком проклятий. Все были потрясены до глубины души. «Сначала нас завели в огонь, а потом сказали, что воды у нас нет, – так выразился Говард Каррауэй. – Наши сердца упали, мрачно стукнувшись о палубу». Никто не спешил сообщить новость матросам. Когда Джим Норт поднялся на палубу, чтобы заступить на вахту рулевым, то не понял, куда расходятся суда. Он подскочил при звуке корабельной сирены и увидел рядом с «Трубадуром» один из британских кораблей эскорта. Офицер с громкоговорителем повторил приказ рассеяться. Норт плохо разобрал его слова и уловил лишь: «Рассредоточиться! Удачи!» Потрясенный и обескураженный, он поднялся на мостик и встал к штурвалу.

Норт услышал, как капитан сказал кому-то, что у «Трубадура» есть шанс, только если он пойдет в скопление дрейфующего льда. Капитан считал, что получил достаточно опыта, водя корабли на тюлений промысел, чтобы удержать «Трубадур» на плаву. Он велел Норту взять курс на север. Норт инстинктивно глянул на компас, но его стрелка безостановочно вращалась. На «Трубадуре», как и на большинстве торговых судов конвоя PQ-17, имелся только магнитный компас. Лишь несколько ушедших кораблей эскорта были оборудованы гирокомпасами, работе которых не мешала близость к Северному магнитному полюсу[23].