Коридор до Рождества

— Правду, Анджела, только правду, — он подошел к ней вплотную, схватил за руку и отработанной подножкой сбил с ног. Она вскрикнула, но он уже затыкал её рот сдернутой со стола салфеткой. Потом, без особых затруднений преодолевая сопротивление, связал — руки к ногам.

— И да поможет тебе Бог! — сказал он, укладывая Анджелу на кровать, включил стереофон, поставил большую пластинку (что-то из репертуара Джимми Хендрикса), отрегулировал звук. — Нас могут подслушивать, поэтому перестань мычать, и я расскажу тебе интересную историю… Если ты согласна выслушать меня молча, моргни два раза, я вытащу салфетку…

Полными ненависти глазами она моргнула два раза, Боксон вытащил кляп.

— Чего ты хочешь? — проговорила Анджела, и Боксон приложил ладонь к её губам:

— Помолчи, пожалуйста, пока я говорю… Тебе удобно?

— Нет! Развяжи меня!

— Рано! По крайней мере — пока! А теперь слушай…

Боксон спокойно, стараясь не повышать голоса, рассказал Анджеле некоторые подробности создания «Фронта пролетарского освобождения», незначительные детали из жизни команданте Пеллареса, его соратника Хорхе Латтани, а также о других персонажах, прямо или опосредовано связанных с гватемальской революцией, многонациональной американской мафией и гватемальскими же «эскадронами смерти». Всю эту увлекательнейшую информацию ему передал разговорившийся Хосе-Рауль Мартино. Примерно на середине рассказа Анджела начала кричать:

— Заткнись, ты все врешь!..

Боксон закрыл её рот ладонью и показал салфетку:

— Не перебивай меня, ещё не время!..

Закончив рассказывать, он спросил:

— Итак, начнем сначала: где Пелларес?

— Я не знаю, развяжи меня!.. — завизжала она.

— Сейчас…

Он снова заткнул ей рот салфеткой, достал нож и одним длинным взмахом разрезал платье сверху донизу.

— У тебя красивая грудь, — сказал Боксон. Потом он сделал ещё несколько разрезов и лохмотья одежды полетели в угол.

— Подожди, я сейчас что-нибудь найду… — Боксон легко шлепнул Анджелу по обнаженному заду, отчего она содрогнулась всем телом, огляделся по сторонам, подошел к деревянной табуретке, отвинтил ножку.

— Вот смотри… — он показал эту деталь мебели Анджеле. — С этим инструментом ты сейчас займешься энергичным сексом. В том числе — анальным. Я буду содействовать изо всех сил, а потом выломаю тебе все зубы и трахну сам. Мне однажды рассказывали, что секс с окровавленной кричащей женщиной невероятно стимулирует интеллектуальную активность…

(Эти подробности Боксон слышал в Легионе от бывшего американского морского пехотинца Стивена Ларса, сбежавшего из Сайгоне от американской же военной полиции, арестовавшей склонного к садизму соотечественника за преступления против мирных вьетнамских жителей.)

Он полминуты смотрел в её полные ужаса глаза, потом тихо произнес:

— Сейчас я достану салфетку и ты ответишь на все мои вопросы… По-моему, тебе уже надоело быть жертвенной пешкой у зажравшегося мафиозных боссов, нет? Только не кричи…

Он осторожно вынул кляп, укрыл её одеялом и положил под голову подушку.

— Извини, я пока не могу тебя развязать…

Из её глаз потекли слезы.

— Ну, вот!.. Все в порядке, малышка, — он достал платок и начал вытирать ей лицо, — пока я с тобой, тебя никто не обидит…

— Развяжи меня… — она хлюпнула носом.

— Только после твоей исповеди… Не бойся, я не падре из конгрегации, интимных вопросов задавать не буду…

— Я тебе не верю…

— Я бы тоже не поверил, но как-то уж красиво все складывается… Давай не будем обманывать сами себя…

За окном раздался длинный автомобильный сигнал, потом какой-то грохот и крики. Боксон осторожно приблизился к окну и захохотал: десятка полтора колумбийцев навалились на коричневый «понтиак» и перевернули его вверх колесами. Изрыгающие страшные проклятия автомобилисты вылезали сквозь окна, размахивая полицейскими жетонами и револьверами. Боксон поставил на стереофон другую пластинку («Лед Зеппелин-1») и вернулся к Анджеле.

— Где Пелларес?

Анджела рассказывала недолго — не успела закончиться одна сторона пластинки.

— Будем считать, что на этот раз ты не соврала. — Боксон разрезал веревки и начал растирать ей лодыжки. Анджела попыталась ударить его ногой, но он уверенно перехватил движение, и улыбнулся:

— Не дергайся, со мной тебе не справиться…

— Обязательно надо было меня связывать, да?.. — обиженно спросила она, заворачиваясь в простыню.

— А иначе ты бы молчала как камбала в марсельском супе… Не огорчайся, истинные гватемальские кабальеро из «эскадрона смерти» разговаривали бы с тобой иначе… Точнее, они бы совсем с тобой не разговаривали — ну что такого ты могла бы им рассказать, чего они уже не знают?..

— Дай сигарету… — попросила она.

— У меня только армейские, — он протянул пачку «Лаки Страйк», щелкнул зажигалкой и выключил стереофон.

— Что дальше? — спросила она, выдохнув облачко дыма.