Коробка в форме сердца

Джуд поднял на нее взгляд и невольно вздрогнул. Глаза Джорджии закатились под лоб, так что на виду остались только белки, все тело тряслось крупной дрожью, лицо, и без того исключительно бледное, сделалось еще бесцветней, чем было, приобрело отвратительную восковую полупрозрачность, изо рта валил пар. Услышав лихорадочный скрип планшетки, скользящей по дереву, Джуд поспешил перевести взгляд на доску. Джорджия молчала как рыба, и на этот раз слова из букв пришлось составлять самому.

— Кто… будет… дверью. Что значит «кто будет дверью»?

— Я буду дверью, — ответила Джорджия.

— Какой дверью, Джорджия, о чем ты?

Указатель снова пришел в движение, стремительно заскользил по доске, а отыскав нужную букву, задерживался возле нее всего на долю секунды, и теперь Джуд следил за ним молча.

«Назад… Меня… Проведешь».

— Да, — ответила Джорджия. — Если сумею. Я сделаю дверь и тебя назад проведу, и ты его остановишь.

«Клянешься».

— Клянусь, — подтвердила Джорджия. Казалось, от страха ее голос позванивает — негромко, тонко, словно натянутая струна. — Клянусь… клянусь… еще как клянусь. Знать бы только, что делать… но я готова. Ты, главное, объясни, что от меня требуется.

«Зеркало… Мэрибет… Зеркало… У… Тебя… Есть».

— Есть, а что? — удивилась Джорджия. — Вот, например…

Моргнув, она осоловело огляделась вокруг, повернулась к туалетному столику… и, с визгом отдернув руку от планшетки, прижала ладони ко рту. В тот же миг Ангус вскочил и разразился заливистым лаем, глядя туда же, куда и она. Повернувшись к зеркалу, Джуд тоже убрал руку с планшетки, и планшетка завертелась, закружилась по доске, точно мальчишка верхом на кросс-байке, накручивающий «пончик» за «пончиком».

В наклоненном вперед зеркале на туалетном столике отражались и Джорджия, сидящая напротив Джуда, и доска Уиджа, лежащая между ними… только в зеркальном стекле глаза Джорджии прикрывала черная повязка из газовой ткани, а горло пересекала, словно алый, непристойно разинутый рот, широкая резаная рана. На футболке под раной темнели потеки крови.

Ангус и Бон, разом спрыгнув с кровати, рванулись вперед. Едва коснувшись лапами пола, Бон с рыком бросилась на планшетку, будто на мышь, семенящую к норке. Лязг челюстей — и осколки планшетки брызнули во все стороны.

Ангус с разгона толкнул туалетный столик передними лапами и яростно залаял, устремив взгляд прямо в зеркало. От толчка столик качнулся к стене, встав на задние ножки, наклонное зеркало тоже качнулось назад, повернувшись лицевой стороной к потолку. Ангус рухнул на четвереньки, а долю секунды спустя о половицы оглушительно, звонко грохнули и ножки столика. В качнувшемся от удара вперед зеркале снова возникло отражение Джорджии… только на этот раз самое обыкновенное. Кровь, черная повязка — все это исчезло, как не бывало.

31

Спальня мало-помалу наполнялась предвечерней прохладой. Джуд с Джорджией, вытянув ноги, устроились на узкой одноместной кровати. Вдвоем им в кровати оказалось так тесно, что Джорджии пришлось, повернувшись на бок, закинуть ногу поверх ноги Джуда и уткнуться холодным кончиком носа в его шею чуть ниже уха.

Джуда сковало по рукам и ногам странное оцепенение. Ему бы обдумать случившееся, разобраться, что Анна пыталась этим сказать, но сосредоточиться на видении в зеркале не удавалось: возвращаться к увиденному разум отказывался наотрез. Разум хотел одного — пусть ненадолго, пусть хоть на пару минут отвлечься от смерти. Смерть осаждала Джуда, окружала со всех сторон, давила на грудь, точно груда камней, мешала дышать. Смерть Анны, смерть Дэнни, смерть Диззи с Джеромом, смерть, поджидавшая его с Джорджией буквально через дорогу… казалось, под гнетом всех этих смертей, навалившихся сверху, даже пальцем не шевельнешь.

Еще в голове смутно брезжили мысли, будто, пока Джуд не шевельнется, не заговорит, всему этому покою — негромкому хлопанью штор на сквозняке, волнам неяркого света снаружи — для них с Джорджией не будет конца. Ничего плохого с ними больше не произойдет. Пока он лежит в этой узкой кроватке рядом с прижавшейся к нему, закинувшей прохладное бедро ему на ногу Джорджией, все ждущие их беды так и останутся там — в неведомом, невообразимом будущем.

Однако будущее явилось по их души без приглашения, а привела его с собой Бамми, негромко постучавшая в дверь.

— Вы там в порядке? — неуверенно, приглушенно спросила она.

Джорджия, приподнявшись на локте, утерла тыльной стороной ладони глаза… а Джуд до сих пор даже не замечал ее слез. Проморгавшись, Джорджия улыбнулась, кривовато, но от души, не ради притворства, хотя чему она улыбается, Джуд не смог бы ответить даже под страхом смерти.