Король Дарлии

Она протянула к нему руку, однако непокорный зверек широко открыл пасть и зашипел на нее. Селеста отдернула руку и недовольно поджала губы. Она строго погрозила драгу пальцем, но он оскалился еще сильнее. Тогда жрица вернула Фортуну на прежнее место, затем, натянув длинную, до самого локтя, перчатку, ловко схватила драга за спину и в одно мгновение засунула его в клетку. Щелкнул замок, и пленник в отчаянии заметался по своей тюрьме, больно ударяясь телом о ее решетку. Это продолжалось недолго. Постепенно движения драга становились все тише, и в конце концов он, зацепившись лапками за верхние прутья, повис вниз головой и замер. Селеста все это время с нескрываемым злорадством наблюдала за ним.

– Ну и как долго ты собираешься так висеть? – спросила она, когда драг перестал подавать хоть какие-то признаки жизни. – Ты мне что, бойкот объявляешь? – зло спросила жрица и услышала в ответ пару звонких щелчков. – Милый мой, посиди-ка пока без еды и питья, – сказала она. – Надеюсь, это заставит тебя стать благоразумнее.

От бессилия и злости она ударила ладонью по прутьям. Клетка жалобно задребезжала. «Какая нелепость, моя собственная жизнь и судьба королевства в лапках маленького своенравного зверька!» – подумала жрица и заметалась по комнате. Но скоро она успокоилась, села на кровать под балдахином в самом центре помещения и задумалась.

Хотя упрямство фиолетового драга и рушило все ее надежды, жрица не сдавалась. В ее голову пришла спасительная мысль. «Валийская книга!» – вспомнила она и вскочила с кровати. Она метнулась к двери, почти бегом домчалась до лестницы и снова спустилась в подземелье. Болван по прозвищу Паук все так же неподвижно стоял у двери. Не обращая на него внимания, жрица сама поспешила открыть третью комнату и вошла внутрь.

Помещение, в отличие от двух предыдущих, оказалось не пустым. Там вдоль стен стояли длинные столы, и один из них был сверху накрыт черным покрывалом. При внимательном взгляде под тонкой материей различались контуры тела, похожего на человеческое. Оно совсем не шевелилось – это создавало впечатление, что тело мертво.

Не обращая внимание на покойника, Селеста быстро прошла к высокому постаменту в центре комнаты, на котором лежала толстая книга в фиолетовом переплете. На ней золотыми буквами значилось: «Валийская книга. Темная магия».

Жрица осторожно положила поверх надписи ладонь, опустила веки и, будто собираясь с мыслями, стояла так какое-то время. Потом она часто-часто задышала, закатила глаза и завывающим голосом принялась выкрикивать заклинания.

Она все выла и выла, пока книга под ее рукой не начала дергаться и трястись. Внезапно обложка открылась, и листы с бешеной скоростью стали отлетать в сторону. Селеста едва успела отдернуть руку и уже молча наблюдала за тем, что происходит. Когда больше половины книги перекочевало в противоположном направлении, ее движение прекратилось.

На развернутых страницах виднелись с одной стороны уродливая старуха, с другой – витиеватый текст. Селеста впилась в него взглядом и принялась читать вслух, краем глаза следя за рисунком. С каждым произнесенным ею словом изображение оживало. Сначала старуха пару раз моргнула и повертела головой, потом вытянула вперед руки и внезапно отделилась от страницы. Она повисла в воздухе прямо напротив Селесты и стала увеличиваться в размерах, пока по росту не догнала саму жрицу. Ожившее изображение по очереди подвигало всеми частями своего тела, словно проверяя их на прочность, и уставилось на Селесту.

Перед жрицей стояло что-то вроде Бабы-яги в длинном балахоне болотного цвета, сплошь покрытом пятнами грязи. У гостьи было землистое морщинистое лицо с высоким лбом, острый, почти как у Буратино, нос и желтые, напоминавшие два янтаря, глаза навыкате. С головы гостьи свисало бесчисленное множество тонких сплетенных из седых волос косичек.

– Кто посмел нарушить мой покой? – хриплым голосом закричала старуха, и из ее рта показались частые и острые, как иглы, зубы.

Желтые глаза старухи смотрели на Селесту, и та вдруг с ужасом увидела, как пятна на платье гостьи зашевелились и медленно поползли вниз. С каждой секундой на полу их становилось все больше и больше, и они вдруг устремились прямо к Селесте.

– Прости меня, Геката, – пролепетала жрица, с беспокойством глядя на приближающийся к ней живой поток. – Это я позвала тебя… Но я никогда бы не решилась этого сделать, если бы мне не потребовалась твоя помощь.

– Да кто ты такая, что я стану помогать тебе? – возмутилась Геката, и мурашки поползли по спине Селесты.

Лицо гостьи исказилось в страшной гримасе, казалось, она вот-вот накинется и растерзает жрицу. Лоб Гекаты внезапно пришел в движение, будто что-то внутри пыталось вырваться наружу, а через пару секунд в самом его центре появилась черная дыра. Она по форме напоминала око, а по размеру была гораздо больше, чем желтые глаза старухи. Из дыры на Селесту повеяло холодом, и она почувствовала, как из нее постепенно стали выходить силы, будто черное око вытягивало из нее душу.