Король и воробей

«Интересно, – подумал Вардег, – похоже, этот кто-то должен явиться сюда через окно. Кто это может быть?» Но вслух спрашивать не стал.

Вдруг в залу влетели воробей и большущий ворон. Они по-свойски уселись прямо на стол – напротив Вардега. Тот вытаращил глаза и даже крякнул от неожиданности. Всем только этого и надо было – они прыснули со смеха как по команде. Желая повеселить друзей ещё немного, Чир кивком головы дал ворону команду, и тот встал по стойке смирно. Сам тоже весь вытянулся и отчеканил:

– Солдат Чир и солдат Керлок прибыли в ваше распоряжение!

Вардег, много повидавший в своей жизни, был просто поражён. Он смотрел то на птиц, то на людей, пытаясь хоть что-нибудь понять. В добавок ко всему он, видимо, потерял дар речи. А друзья не спешили что-либо объяснять и только озорно смотрели, как воевода справится со своей оторопью. Пацетер пришёл Вардегу на помощь. Он просто сказал:

– Это – наши друзья, Вардег. Тебе это не снится. У нас действительно есть на службе говорящий воробей и его друг ворон. Воробья зовут Чир, а ворона Керлок. Так что знакомься!

Вардег снова крякнул. И все опять засмеялись.

– Надеюсь, что это только у нас есть птицы на службе, а у Тигруса нет, – наконец выговорил воевода.

– Ни у кого нет, только у нас! – радостно подтвердил Пацетер. – И сведения о планах Тигруса нам доставили Чир с Керлоком. Они были у Тигруса и подслушали, о чём он говорил со своими военачальниками.

Король глянул в окно и спросил:

– Воевода, почему ты решил не идти в город в ваши старые казармы, а встать у Большой? Казармы стоят пустыми.

– Мы и так заржаветь успели, пока за Сытой отсиживались. Сейчас расходиться надо. А жить лагерем в поле – самое то. Да и тренироваться там удобней будет. Мои, конечно, в город хотели – мёду попить, а то и пошалить. Да не то время сейчас. Я думаю, когда ополчение соберём, надо его тоже в поле выводить, чтоб армия целой была. В городе-то знают уже, что воевать скоро?

– Нет. Я тебя с дружиной ждал. Вас сегодня уже наверняка в долине заметили, и в городе об этом заговорили. А знать никто ничего не знает. Завтра как ударим в набат, так все и соберутся.

– Хорошо. До завтра тогда. Я – к своим, – уже вставая, сказал воевода.

– Ты разве не поужинаешь с нами? – спросила Тиора. – Ронелия наверняка что-то вкусненькое приготовит.

– Я бы с превеликим удовольствием – у вас ведь сегодня курица! А я курочки уж лет как с десяток не едал. Но мне к товарищам надо – с ними похлёбку делить. Так что до завтра! Я на восходе уже у вас буду, – сказал Вардег и направился было к дверям. Но остановился и сказал ещё:

– То, что у нас на службе есть Чир и Керлок, никто больше знать не должен. С ними у нас большие преимущества. И не надо, чтоб об этом кто-то узнал! Ясно?

Все переглянулись и поняли, что воевода прав. А они об этом сами и не подумали – даже Рокор…

Глава 21. Набат

Гортверд уже давно проснулся, но вставать пока не собирался и даже глаза ещё не открывал. Он нежился в тёплой постели, чувствуя ласковый солнечный свет на лице, и с предвкушением слушал, как на кухне бабушка стряпала лепёшки. Вот опять зашипело тесто в сковороде. Значит, не кончилось пока, и можно ещё немного поваляться, порадовался мальчик. Отца не было слышно. Он, видимо, уже в кузне, что находилась в другом углу двора, но ещё не принялся за работу, а пока только «настраивается».

Закончив со стряпнёй, бабушка пошла будить внука. Он сразу притворился, будто крепко спит, и ещё сильней зажмурил глаза, чтобы вдруг щёлочки не было, и бабуля не подумала, что он подглядывает. Бабушка тоже притворилась, будто и вправду верит, что он спит.

– Вер-дик, – это она так называла Гортверда, – просыпайся! Солнышко уже встало, а я лепёшек напекла. Вставай!

Но Вердик и не думал «просыпаться» – надо же ещё бабулю подурить! Довольный собой, он чуть было не расплылся в улыбке, но вовремя спохватился и крепко стянул губы в пучок.

– Ах ты притворщик! – рассмеялась бабушка. – А ну вставай! Лепёшки твои стынут!

Но мальчик не собирался сдаваться и с серьёзным видом притворялся спящим дальше. Тут бабушка, увидев торчащее из подушки пёрышко, вытянула его и начала щекотать им у Вердика под носом. Ему стало просто невозможно сдерживать себя от смеха, и он уже хотел возмутиться, что так нечестно… Но вдруг они услышали, как кто-то ударил в городской колокол! Колокол этот был на базарной площади – на северной её стороне, и в него сто лет уж как никто не бил. Ещё удар… Гортверд и не заметил, как выскочил из постели. Он с удивлением смотрел на бабушку, которая, сидя на краю кровати, сначала вся натянулась, а теперь как-то обмякла…

– Это кто бьёт в колокол? – спросил мальчик, возмущённый тем, что ему нельзя бить, его друзьям нельзя и вообще никому нельзя, а кто-то бьёт! Да ещё утром! Ему аж просыпаться пришлось!