Король и воробей

– Мы соберём армию и дадим Тигрусу бой! Тигрус решил идти на нас осенью. Мы успеем подготовиться! Нам нельзя уступить ему! Иначе он заберёт у нас всё: землю, свободу, жизнь!

Вперёд к Пацетеру шагнул Вардег и зычно заговорил:

– Мы начнём, – тут он сделал паузу. Народ стих – что скажет воевода? – Мы начнём набор ополчения сегодня же! Мужчины с шестнадцатилетнего возраста, способные держать в руках оружие, должны встать на защиту! Лучше биться за свою землю и, если тому суждено будет, умереть славно, чем воевать на чужбине за чашку похлёбки! Будем биться! – крикнул Воевода.

– Биться! – отозвались из толпы.

– Будем биться! – подхватили другие.

– Биться! – уже разом ревели сотни глоток.

У Пацетера мурашки пошли по коже и свело скулы. Вардег твёрдо и с расстановкой заговорил снова:

– Я вижу, у нас есть мужчины, готовые стать воинами! Их храбрые сердца уже сделали выбор! Но есть и такие, кто боится. Кто надеется, что всё обойдется, и Тигрус не придет совсем или придёт, но будет милостив. Не надейтесь!

Пацетер аж вздрогнул. Сейчас ему было страшно стыдно за то, что и он сам не очень достойно встретил новость о предстоящей войне. Что Тиоре потребовалось объяснять ему, что война неизбежна. Но, думал он, в толпе наверняка есть люди, которым также нужно время, чтоб это понять. И тогда они тоже встанут в строй. Вардег же тем временем продолжал:

– Нам нужна помощь каждого из вас! Если кто-то не готов воевать, будет помогать по-другому. Всем найдётся работа. Все внесут свою лепту. И ещё: с этого часа никто, я повторяю – никто не покидает пределы нашего королевства! Враг никоим образом не должен узнать, что мы готовимся встретить его боем! И если кто-то решит удрать, мы остановим! Мы остановим навсегда! Сейчас же поступим так: мужчины, вступающие в ополчение, пойдут с нами в наш лагерь за городом. Там мы распределимся по сотням и выберем десятников. Остальные могут идти по домам!

Площадь пришла в движение, загудела. Кто-то потянул в сторону набатной, а кто-то – наоборот, в улицы. Началась толкотня.

Гортверд всё ещё сидел на ветке. Ноги у него совсем застыли, и он их еле чувствовал. Конопатый мальчик начал осторожно слезать с дерева. Гортверд, глядя на него, тоже стал спускаться. Внизу они оказались одновременно. Гортверд сразу уселся на землю и начал быстро-быстро растирать себе правую ступню.

– Слыхал? Война будет! – сказал мальчик, глядя на него сверху вниз.

– Конечно слыхал, я ж не глухой! Воевать скоро будем! – серьёзно заявил Гортверд, продолжая крепко тереть ногу.

– Нас-то на войну не возьмут – с шестнадцати лет только, – поучил старший.

– Ну мы это ещё посмотрим! – Гортверд принялся за левую ногу. – У меня отец пойдёт. И меня с собой возьмёт!

– А ты не боишься?

– Чего?

– Что убьют.

– Не убьют! Я маленький – в меня трудно стрелой попасть. А вот ты – большой. Тебе и вправду лучше на войну не ходить. Кашу нам варить будешь! Ну ладно, бывай!

И Гортверд побежал домой. Теперь ему хотелось поскорее к тёплой печке и к лепёшкам!

Конопатый мальчик снова посмотрел с восхищением ему вслед. А зависти почему-то больше не было.

Глава 22. Нет выбора

В то время, когда воевода с Рокором отправились в лагерь на реке Большой собирать дружину, Пацетер направил своего коня к замку. Покинув площадь, король почувствовал, что все силы его остались там, на набатной. Странным образом Тиора с Лисой вдруг куда-то исчезли. А ведь они только что были рядом. Пацетер ясно помнил, что мгновение назад он видел их, слышал стук копыт их лошадей. Но теперь их нет. И вообще нет ничего. И коня под ним тоже нет. Только мёртвый, белёсый свет и пустота вокруг. Порыв ветра. Вот ветер гнёт его к земле и гонит куда-то, словно песчинку. «Где мой конь?» – вспыхнуло в голове. А ветер так и несёт его, заставляя передвигать ноги. «Что это?» – снова вспышка. «Лечь, переждать!» – Пацетер падает лицом в твердь. Топот, страшный топот, и табун в тысячу копыт вбивает его в землю. И тут же хлынул потоп, подхватил его, как опавший листок. Закрутил, завертел и утянул вглубь. Прошёл водой жёсткой сквозь него и вымыл остатки жизненных сил…

– Брат! Пацетер! Что с тобой? – звала Тиора.

Весь путь к замку Пацетер не сказал ни слова. Казалось, он очень устал. Он закрыл глаза, уронил голову на грудь и совсем выпустил узду из рук. Конь его, словно всё понимая, шёл очень ровно. Но когда, дойдя до ворот замка, жеребец встал, Пацетер безвольно повалился вперёд и упал ему на шею. Сейчас Тиора стояла рядом и легонько хлопала его по щеке, пытаясь привести в себя. Лиса отвела свою и мамину лошадь в денник, а оттуда поспешила к Ронелии. И вот уже втроём они опускают короля на землю. Ронелия ухом припала к груди Пацетера и ужаснулась. Она услышала звон оружия, конское ржание, стоны и голос Пацетера над всем этим. Он взывал: «Пре-кра-ти-и-ить!»