Королева Бедлама

До третьего трактира — «Старого ведра» на Уолнат-стрит — он добрался аккурат к обеду, по каковому случаю там собралось больше дюжины человек. Молодой человек в красно-коричневом сюртуке, с русыми усами и бородкой, взял в руки рисунок и стал вдумчиво его разглядывать, одновременно поедая жареную картошку с сосисками и запивая их портвейном. Затем он подозвал к себе приятеля несколько более неотесанного вида и показал тому рисунок. Остальным посетителям тоже стало любопытно, и они собрались толпой вокруг стойки.

— Кажется, нынче утром я видел эту леди на Фронт-стрит, — наконец сказал молодой человек. — Ее дочка играла на тамбурине, а она монеты собирала.

— Ну нет! — фыркнул его приятель и так резво рванул на себя лист, что Мэтью испугался, как бы второй портрет не постигла та же участь, что и первый. — Ты разве не понял, кто это? Вдова Блейк, ясное дело! Она сегодня как раз у окна сидела, когда я мимо проходил.

— Никакая это не вдова Блейк! — заявил коренастый трактирщик, ставя пустой кувшин под кран винной бочки. — У вдовы Блейк лицо толстое, а у этой — худое.

— Говорю тебе, это она! Глаза разуй! — Тут грубиян-деревенщина бросил на Мэтью подозрительный взгляд. — Ну-ка, ну-ка! А чего это ты всюду носишь портрет вдовы Блейк? Тебе какое до нее дело?

— Не она это, — вставил трактирщик.

— У нее неприятности, что ли? — последовал вопрос от молодого человека с бородой. — В долги влезла?

— А я говорю, не вдова Блейк это! Дай гляну. — Трактирщик толстой лапищей рванул портрет на себя и едва не оторвал уголок. — Не, эта слишком тощая. Кому-нибудь еще кажется, что это вдова Блейк? — Он поднял портрет, демонстрируя его собравшимся. — Кому кажется, тем больше не наливаю!

Мэтью почел за удачу, что сумел выбраться оттуда с целым рисунком и никто не огрел его дубиной, предназначенной для выколачивания долгов. Он сказал собравшимся, что ищет пропавшего без вести человека, — деревенщина на это ухмыльнулся и заявил, что вдова Блейк никуда не пропадала и все знают, где она живет.

Мэтью показал портрет нескольким прохожим на улице, но леди никто не узнал. Дальше по Уолнат-стрит, сразу за телегами, с которых фермеры торговали фруктами и овощами, он обнаружил еще два трактира друг против друга. Тот, что справа, назывался «Кривая подкова», а на левой стороне улицы расположилась харчевня «Семь звезд». Усомнившись, что кривая подкова принесет ему удачу, Мэтью решил довериться звездам.

И вновь обедающие — около дюжины господ в деловом платье и несколько хорошо одетых женщин, пришедших угоститься напитками и нехитрыми блюдами из меню (запеченная курятина, какой-то пирог и овощи, явно свежие, с тех самых телег). В харчевне царили чистота и порядок, сквозь большие окна струился яркий свет, а люди за столиками оживленно беседовали. На стене за стойкой были нарисованы семь белых звезд. Точно такая приятная атмосфера стояла в «Рыси да галопе» — Мэтью сразу почувствовал себя как дома. Он приблизился к стойке, пропустив вперед служанку с подносом тарелок, и к нему почти сразу вышел высокий седовласый человек, до этого наливавший вино другому посетителю:

— Чем могу помочь, сэр?

— Здравствуйте. Понимаю, что вы очень заняты, и заранее приношу извинения за беспокойство, но не могли бы вы взглянуть? — Мэтью положил перед ним развернутый портрет Королевы.

— А можно сперва узнать, с какой целью вы мне это показываете?

— Я представляю нью-йоркскую юридическую контору. — Ложь во спасение? Вполне может быть, ведь это лишь вопрос трактовки. — Один наш клиент хочет установить личность этой женщины. Мы думаем, что у нее могли остаться близкие в Филадельфии. Знакомо ли вам ее лицо?

Трактирщик взял в руки портрет.

— Минутку, — сказал он, выудив из кармана очки. Затем повернул портрет к солнечному свету, отражавшемуся от полированной стойки… и тут же нахмурил седые брови. — Так вы из Нью-Йорка, говорите?

— Да. Прибыл сегодня утром.

— Вы адвокат?

— Нет, строго говоря, не адвокат.

— И кто же вы — строго говоря?

— Я…

Кем же назваться? — стал гадать Мэтью. Разоблачителем? Нет, не годится. Дедуктором? Что за нелепое слово! Он решает проблемы, так кто же он? Решатель? Нет. С тем же успехом можно назвать себя просеивателем улик. Взвешивателем доказательств. Детектором правды и лжи.

А вот это уже ближе.

— Я детектор, — сказал Мэтью.

Трактирщик нахмурился еще сильнее:

— Кто-кто?

Нет, тоже не годится. Если хочешь, чтобы тебя принимали за профессионала, умей и изъясняться как профессионал.

В голову тут же пришло новое слово, и Мэтью произнес его со всей убедительностью, на какую только был способен:

— Я хотел сказать, сэр, что я — детектив.

— Повторюсь: кто-кто?

Тут внимание трактирщика, к счастью, привлекла красивая женщина с седыми волосами, вышедшая к ним из кухни.

— Лизбет! — сказал он. — Подойди-ка и скажи мне, кого ты видишь.