Королева острова

Я понимала ее слова, но мами-то должна знать: я лучше наврежу себе, чем моей крошке. Я смежила веки и глупо кивнула.

Стало уже темно, когда я снова открыла глаза. Я была не одна.

– Томас?

– Нет, это я, Китти.

Она зажгла свечу.

Лицо сестренки казалось старше. Распахнутые топазовые глаза – совсем рядом со мной. Она была испугана. Давно я ее такой не видела.

Но и я так не боялась, не страшилась жить со времен мятежей.

– Ты должна встать. Должна взглянуть на свою малышку.

– Разве ты не присматриваешь за ней, Китти?

– Конечно, присматриваю, Долли.

– Это ты должна быть ее матерью. Ты будешь к ней добра.

– Долли, ты что-то не то говоришь. Да кто не был бы добр к Элизе? Она прелесть. Самые пухлые щечки на свете.

Мной овладела родовая хандра. Я была не в силах выбраться из этой пропасти. Меня словно заперли в каменном колодце посреди площади.

Китти притянула меня к себе в объятия.

Я плакала. Она плакала.

– Присмотри за Элизой, будто она твоя, сестренка. Когда-то ты защищала Лиззи. Теперь защити Элизу.

– Не покидай нас, Долли! Ты должна есть. Должна выбраться из постели. Мами грустит из-за тебя. Она хочет послать за Томасом.

– Нет.

– Он всегда тебя веселил. Он обрадуется ребенку.

Томас только взглянет на меня такую и заберет ее, как Келлс. На сей раз я не стану его винить.

– Я совершенно бесполезна.

Китти взяла с прикроватного столика старые четки и сунула мне в ладонь.

– Ты слишком сурова к себе. Всегда была такой.

– Кто-то же должен. – Я перекатила бусины между пальцами. Я сжимала их в родах, чтобы сосредоточиться и молиться.

– Немного еды… Тебе нужно поесть. Может, водички?

Никто не догадывался о тьме, что продолжала ко мне взывать. Если я буду молчать, возможно, она отступит.

– Просто надо подождать.

– Ты нужна нам. Ты нужна твоей Шарлотте.

– А что с Шарлоттой?

– В церкви один из Федонов положил на нее глаз.

– Тех братьев с Гренады? У которых большая плантация, они перевозят товары сюда и в Тринидад? Эти плантаторы?

– Да. Он ей нравится, Долли.

Моя малышка влюблена?

– Ей нужна мама, которая поможет, как ты помогала Лиззи.

В дела Лиззи и Коксолла я не вмешивалась, но сумела защитить дочь.

Сестра забралась ко мне на постель и принялась смахивать с моих кос пылинки.

– Я вымою и смажу маслом эту солому, будешь как новенькая! Может, Полк вернется и отведет нас в церковь. Мне нравится Полк!

Вероятно, Китти имела в виду не Нотр-Дам-дю-Бон-Порт. Она хотела поплясать на балу мулатов.

Я усмехнулась, эта идея казалась очищающей.

– Моя ласточка. Ты мое благословение, Китти.

Я прижалась к сестренке. Ее сердце билось ровно, надежно и правильно.

Я помолилась, чтобы прийти в себя. Вся семья во мне нуждалась, как и я в них.

Доминика, 1789. Утраченный покой

Я покачивала Элизу на руках. Я держала кроху, сидя в своей спальне. Сонные глазки с серебряными крапинками в топазовом море наконец закрылись. Кормилица говорила, что малышка хорошо сосет.

Я смотрела на свое дитя, и меня охватывала любовь, а не чувство потери. Хандра начала стихать, но предстояло дать ей бой, чтобы выбраться из кровати.

– Мамочка идет на поправку, Элиза. Ты будешь мной гордиться. Мне нужно кое-что сделать для твоей старшей сестрички Шарлотты.

Как я справлюсь без моей дорогой девочки? Она занималась моим делом, заняв мое место, чтобы все шло своим чередом.

Я осторожно опустила Элизу в колыбель и накрыла одеялами.

– Спи, малышка. Я снова с тобой.

Проходя по коридору, я услышала, как хихикают Шарлотта и мами. Они сшили еще одно одеяло – из полос лилового и желтого полотна. Никакой больше холстины.

Моя дочь набросила на голову ткань, похожую на сетку.

– Будто накидка, – сказала я. – Ты будешь такой красивой невестой.

Ее лицо зарделось, словно розовый гибискус.

– Спасибо, мама. Как хорошо, что ты на ногах.

Она положила свою «вуаль» на диван. Подушки из бордового гобелена под этой вуалью хорошо смотрелись.

– Глянешь конторские книги?

– Позже. Давай-ка поговорим о Федонах. Они свободные мулаты и католики. Если мы договоримся, Шарлотта, вы сможете обвенчаться в церкви.

Она порозовела еще сильнее.

– Когда они придут?

– В любую минуту, мама.

Шарлотта закружилась по комнате. На ней был кремовый наряд с пурпурными лозами, отпечатанными на верхнем платье, – весьма празднично. Мами, которая не любила шляпы, надела на голову тюрбан рыжевато-золотистого оттенка, густые кудри едва виднелись за ушами. Она была прекрасна. Юбка в розовую полоску и вторая, лимонно-желтая, выглядели превосходно.

Что же до меня… Я ведь не осталась в ночной сорочке – вот и ладно.

– Китти купила это на Старом рынке, мама. – Она протянула мне ткань в сеточку. – Это кора лагетто. Традиция мавров из Западной Африки. Мистер Федон говорит, очень важно гордиться своей историей.

Мами соединила кусочки ткани.

– Если Шарлотта хочет фату на свадьбу, так пусть берет из тонкого хлопка и кружева, а не из деревяшки.

Она просто не замечала, какой счастливой сделала Шарлотту эта кружевная кора.