Королева скелетов

Первый день прошел под двумя основными темами: «Ах, Тачран расскажите еще о вашей замечательной службе. На границе же так опасно! Вам было страшно? Или вы, Лексар. Вы ведь столько всего повидали! Быть наемником, наверное, очень интересно. А сколько народу вы поубивали?» Тачран мучительно краснел, заикаясь, лепетал что-то об опасностях. Интересный парень, но застенчивый… как девица на первом свидании. Лексар хмуро отбрыкивался односложными ответами, но фей напора не сбавлял, жадно собирая в свою коллекцию рассказы о настоящем… мужском. Я его понимала, поэтому не мешала, хотя и чувствовала, что такой передоз героической чепухи до добра не доведет.

А в этом время с другого бока доносилось: «Ваше баронство, обратите внимание вон на этот камушек. Это сланец. Да-да, вы скажете: какая невзрачность. А при этом….». При этом Солиман периодически соскакивал с лошади, вскарабкивался на склон или бесстрашно зависал на обрыве, добывал там какой-нибудь очередной булыжничек и, торжественно потрясая им в воздухе, мчался обратно.

Обратно ему приходилось мчаться очень быстро и на своих двоих, потому как его лошадка не разделяла увлечения хозяина, и после остановки самостоятельно догоняла отряд, не дожидаясь отставшего Солимана.

Любое путешествие означает, что ты у всех на виду, а монотонность и естественная скука рождают излишнее любопытство к попутчикам.

Мне не было нужды сомневаться в искусстве наложения иллюзии тетушкой Натана, но иллюзия – еще не все. Есть еще походка, жесты, манеры речи и самое неприятное в моем положении – естественное разделение на мальчиков и девочку в отряде.

На привалах я делала вид, что сопровождаю за кустики Натана, и охраняю от…. Ну, мало ли кто может оказаться в этой пустынной местности, чтобы застать юную девицу за интимным занятием. Натан за кустиками «зависал», давая время и мне справиться со своими нуждами. В холодных горных ручьях мылись в той же очередности.

На второй день появилось чувство, что пристальный взгляд Лексара буквально прилип к моей спине. Между лопаток словно поселился копошащийся жучок, вызывая чувство тревоги и обеспокоенности. Я ругала себя, обвиняя в паранойе, но от тревоги избавиться не могла.

Первая ночевка, костер, вытянутые усталые ноги и мягкая попона под ноющей поясницей. Сытый желудок склоняет ко сну, а кружка с горячим чаем отдает свое тепло и хочется еще немного посидеть у костра, вслушиваясь в ночные звуки, всматриваясь в огненное золото, пляшущее на дровах.

Тачран достает из кармана плоскую фляжку, делает смачный глоток и передает дальше. Когда очередь доходит до меня, я не отказываюсь. Сегодня можно. Я – мужчина, барон, и никто не осудит за глоток чистого самогона. А самогон у гвардейца хорош. До слез прошибает.

Натан просит взглядом, но я качаю головой. Прости, братец, но леди самогона не пьют. Фей грустнеет. Ему тоже хочется приобщиться к мужскому распитию, стать частью мужской компании, но, увы, у каждого своя роль.

– Ваша светлость, – оживляется немного притихший Солиман. Лезет в карман и достает оттуда небольшой камень мутно-голубого цвета. Долго и тщательно обтирает его о край куртки, затем протягивает Натану, – это лазурит, – поясняет он и, покраснев добавляет, – под цвет ваших прекрасных глаз.

Целый день жизнерадостный и активный алхимик пытался завоевать расположение Натана, но тот упорно игнорировал любые попытки начать разговор, а при виде булыжников разной степени окраски делал скучающее лицо и отворачивался. И вот еще одна попытка сразить неприступную леди полудрагоценным камнем. Где же ему, несчастному, знать, что Натан воспринимает украшения только в качестве компонента маскировки под девочку.

Я первой замечаю, как начинают темнеть глаза фея, становясь из нежно-голубых темно-фиолетовыми.

– Вы! – вопль прокатывается по поляне, пригибая пламя костра. Ого! Кажется, перенервничавший за эти дни фей близок к неконтролируемому выбросу силы.

– Меня! – камень из руки побледневшего алхимика оказывается у Натана, и я даже не успеваю отследить, как он его забрал.

– Достали! – камень, прощально сверкнув голубой искоркой в пламени костра, исчезает в темноте.

«Достали?» Гм. Кажется, фей впитывает не только героизм, но и соответствующее ему мужское поведение. Габриэлла меня убьет. Забрала чудного сынишку, верну полного оболтуса. Осталось только курить научить, цыкать зубом и сплевывать на землю. Фейная крутизна! Наш ответ слащаво-розовому царству крылатых.

– Натаниэль! – мой окрик звучит немного резче, чем обычно. Фей вздрагивает, но продолжает стоять напротив алхимика, цвет глаз все тот же фиолетовый, лицо напряжено, губы побелели… Плохо! Очень плохо!

– Моя леди, – тихий вкрадчивый голос Лексара раздается совсем не к месту, но Натан скашивает взгляд на наемника, – не стоит так расстраиваться из-за какого-то камня. Посмотрите лучше какой великолепный клинок мне довелось приобрести недавно.