Королева жуков

Новак не видела лица Бартоломью Катла, но она видела улыбку маман. От этой улыбки мороз подирал по коже.

– Но девочка… Надеюсь, она не изменилась так, как ты?

– Нет, – отрезала Лукреция Каттэр. – Не представляю почему. Возможно, потому что она ещё детёныш. Когда повзрослеет, в ней, вероятно, сильнее проявятся черты насекомого. Впрочем, это совсем не важно. Ведь ей предстоит ещё одно окукливание.

– Ещё одно?!

– Я довольна нынешней стадией своего метаморфоза, но этого недостаточно.

– Недостаточно? – тихо повторил Бартоломью Катл. – Ты и так шагнула далеко за пределы возможностей современной науки. Ты же… Ты вообще уже не человек! Чего ты стремишься достичь?

– Ну вот, всё тебе скажи! Тогда весь интерес пропадёт! – засмеялась Лукреция Каттэр.

– Люси, ты ведь не собираешься пройти полный метаморфоз? – хрипло спросил Бартоломью Катл. – Это тебя убьёт! Даже если всё получится, содержания в атмосфере кислорода не хватит, чтобы поддерживать жизнедеятельность жука таких размеров. И как ты будешь общаться с окружающими? У тебя не будет ни лёгких, ни голосовых связок.

– По-твоему, я об этом не подумала? – высокомерно ответила Лукреция Каттэр, а потом вздохнула. – Это всё досадные мелочи. Мы сперва всё проверим на девчонке.

– Так вот зачем я тебе на самом деле понадобился? Помогать после трансформации?

– Я в тебе не нуждаюсь! – прошипела Лукреция. – У меня есть мальчишка Крипс: у него с жуками почти такая же прочная связь, как и у тебя. Но нас с тобой объединяют общее прошлое, общие цели и мечты. Мы понимаем друг друга, как никто. Когда я закончу полное превращение, мне понадобятся человеческие особи, обладающие навыками общения с беспозвоночными. А у нас с тобой столько общего! Я знаю: ты лучше кого-либо другого сможешь понять мою волю. Мы будем вместе навсегда!

– Ты с ума сошла! – качая головой, прошептал Бартоломью Катл.

– Люди всегда так говорят, прежде чем признать кого-нибудь гением.

Новак оцепенела от страха. Она очень хорошо помнила ужас камеры окукливания, чудовищную боль, когда её разбирали на молекулы, непоправимо изменяя. Лучше умереть, чем пройти через это снова! Она зажмурилась и беззвучно, одними губами, попросила Даркуса о помощи, хоть и знала, что она совсем одна и на помощь никто не придёт.

19 Самый тёмный час – перед рассветом

Даркусу и думать не хотелось о том, чтобы идти в школу, но дядя Макс настоял. Первые уроки Даркус просидел, как в тумане. На большой перемене в столовой они с Бертольдом и Вирджинией заняли свой всегдашний столик и вытащили пакеты с завтраками.

– Когда твой дядя привёз меня домой, мама ещё не ложилась, ждала меня. Он ей сказал, якобы мы потихоньку явились к тебе в гости с ночёвкой, а он нас застукал. – Вирджиния надкусила сэндвич с тунцом. – Она ему не поверила. Когда он ушёл, устроила мне настоящий допрос с пристрастием.

Бертольд вздохнул:

– Не понимаю, неужели так трудно – сначала договорить, а потом уже приниматься за еду?

Вирджиния продолжала жевать, не обращая на него внимания.

– Я стояла насмерть. В конце концов мама признала, что я цела и невредима, даже синяков нет, поэтому я легко отделалась – всего на месяц запретили куда-нибудь ходить после школы.

– А меня совсем не наказали, – тихо сказал Бертольд. – Только мама плакала.

– Ох! Это ужасно! – Даркус даже не открывал свой пакет. Есть не хотелось.

– Не так ужасно, как то, что произошло с жуками, – прошептал Бертольд.

– Пойду туда после школы, – сказал Даркус, рассматривая свои руки. – Посмотрю.

– Может, не стоит? – спросила Вирджиния.

– Я должен, – ответил Даркус. – Нужно похоронить их, как полагается…

– Да! – Бертольд заморгал. – Я тоже хочу.

– А, ну да. – Вирджиния кивнула. – Они заслужили, надо их проводить по-хорошему.

– Тебе же нельзя никуда ходить, – напомнил Даркус.

Вирджиния пожала плечами:

– У меня всё равно после уроков гимнастика. До шести меня дома не ждут. А жуки важнее.

Все замолчали, представляя себе, какое зрелище их ожидает в канализации.

– А что теперь с Базовым лагерем? – спросил Бертольд.

– Я сегодня с утра выходил на пожарную лестницу. В лагере одни обломки, – без выражения сказал Даркус. – Она победила.

– Нет, Даркус… – Вирджиния отрицательно замотала головой.

– Вирджиния, она победила, – вздохнув, повторил Даркус. – Базовый лагерь уничтожен, Спенсера Крипса мы не нашли, профессор Эпльярд в коме, жуки погибли, а папа… Мы даже не знаем, где он. – Даркус уронил голову на руки. – Лукреция Каттэр в Америке, и ни вы, ни я, и вообще никто не может ей помешать. Всё безнадёжно.

– Скорей всего, ты и не можешь ей помешать, но все вместе мы наверняка сумеем! – сказал Бертольд. – Нужна только воля и целеустремлённость…

– Вам даже нельзя со мной видеться после уроков! – рявкнул Даркус.

Вирджиния и Бертольд переглянулись.

– Ну, возможно, мы этот вопрос решили, – сказала Вирджиния.

– Как? – Даркус нахмурился. – Папа предупредил ваших родителей, что вам запрещено со мной общаться.

– Да вот… – Бертольд кашлянул. – Э-э…

– Только не злись! – попросила Вирджиния.

– Насчёт чего?