Корона когтей

Мы втроем поднимаемся в башенную комнату. Арон, кажется, обустроил ее как свое личное пространство; здесь комфортнее, чем я помню. Такой комфорт, какой может быть в Эйрии: три лампы вместо одной, травы, разбросанные по полу, вино и еда, разложенные на столе, шерстяные одеяла, обтягивающие жесткие стулья. Я опускаюсь на один из них, не в силах подавить стон, потирая все еще заживающую рану на ноге.

– Я тебе не сочувствую, – бормочет Арон, наливая мне вина. – Ты должна быть в постели.

– А еще я должна быть королевой. Сейчас это гораздо важнее.

Он закатывает глаза.

– Вина, Дамарин?

– Да, благодарю вас.

Как только все трое усаживаются, Арон поднимает свою чашку.

– Тост за упрямых дворян Соланума, которые скорее потеряют головы, чем передумают.

Дамарин мрачно улыбается.

– Я слышала, что случилось в Селонии.

– Вы знали об этом еще до моего прибытия на Гален, не так ли? – судя по выражению ее лица, я права. – Как? И как вы догадались прийти сюда? Как вы вообще нас нашли?

– Я же говорила, что у нас есть агенты на материке. Сеть семей среди вашего бескрылого населения, которым можно доверять, которые передают наше доверие от одного поколения к другому. Среди ваших темных стражников есть несколько человек; они послали весточку на север после того, как Цитадель пала перед Таллис.

Я кружу рубиновую жидкость вокруг чашки.

– Ваш брат. Тот, что сбежал из дома, тот, кого навещал Прайден… Он ведь темный стражник, не так ли?

Лицо Дамарин темнеет.

– Как вы узнали?

– Просто догадка, вот и все. Вы все хорошие бойцы. А стражники занимают особое положение при дворе. Больше возможностей передвигаться по Цитадели и королевству.

Она поднимает свою чашку и улыбается мне.

– Хорошая догадка. Но я все равно не назову вам его имени, – а не проверив, есть ли на нем отметина, я не смогу сказать, он ли это; кожа Дамарин все еще имеет очень слабый блеск, но ничего похожего на то мерцание, которое я наблюдала на Галене. Ничего такого, чего бы я не заметила, если бы не ожидала увидеть. Возможно, это побочный эффект ее удаленности от костра.

Выражение лица Арона становится жестче.

– Значит, верность темных стражников разделилась; они утверждают, что служат вам так же, как и нам?

Дамарин делает глоток вина, прежде чем ответить.

– Скажу больше, их любовь к Солануму охватывает и вас, и их собственный род. Они высоко отзывались о вас как о мудром короле и человеке, желающем улучшить судьбу всех граждан Соланума, – она наклоняет голову. – И вы им нравитесь, Ваше Величество.

Арон поднимает бровь.

– Я польщен.

– Так и должно быть, – добавляю я. – Они нам нужны, – я продолжаю массировать ногу, вспоминая споры во время Скайна. – Дамарин, сколько мы должны пообещать, чтобы вы согласились помочь нам в битве? Мы с Ароном можем разрешить Галену торговать с материком. И мы можем предложить вам землю для поселения либо в Собственности Короны, либо в Атратисе. – Дамарин попросила землю в малонаселенной области Северного Фениана, но Грейлинг – новый защитник после смерти своего отца – наотрез отказался. – Но нам понадобится Скайн, чтобы добиться чего-то большего.

– Письменных обязательств по земле и торговле пока будет достаточно, – отвечает Дамарин. – Но вы должны сдержать обещания.

Я зеваю и падаю в кресло, когда усталость давит мне на веки.

– Мы не собираемся вас обманывать, – мне не нужно объяснять дальше; Арон и Дамарин знают так же хорошо, как и я, что мы ничего не можем сделать, не победив Таллис первыми.

Но если мы победим ее, что тогда? Как только мир будет восстановлен, и мы с Ароном вернемся в Серебряную Цитадель… Я изучаю мерцающее пламя лампы на столе рядом. В благородных семьях, особенно когда речь идет о большом наследстве, кузены нередко вступают в брак. Поэтому я пытаюсь представить себя с Ароном в роли его жены – на самом деле, а не только на словах. Представить только, как я укладываю его в свою постель. Ради королевства, ведь нам нужен наследник. Ради себя самой, потому что теперь я знаю себя достаточно хорошо, чтобы понимать, что не могу прожить свою жизнь в одиночестве. Но даже если бы Арон захотел, я не могу удержать этот образ в своем сознании. Мой кузен превращается в Люсьена, как бы я ни старалась.

Арон наблюдает за мной; румянец поднимается и разливается теплом по моей шее и щекам.

– Пойдем, – он ставит мою чашку на стол и протягивает мне руку. – Ты чуть не уснула.

– А где Дамарин?

– Ушла спать. То, что ты как раз и должна сделать.

Я позволяю Арону вытащить меня из кресла, но качаю головой.

– Через минуту. В последнее время я достаточно времени провожу в своей комнате. – Я смотрю на пальцы Арона, вплетенные в мои, и принимаю решение.

– Потом – если будет потом – я хочу, чтобы вы с Валентином были вместе. Независимо от того, изменим мы законы или нет.

Арон опускает взгляд.

– Но как? По закону, мы женаты до тех пор, пока живы. И пока мы женаты… – он качает головой. – Я не откажусь от клятвы, которую дал. Я не брошу тебя. Даже если Валентин согласится быть со мной на таких условиях…