Корона в огне. Пылающее сердце

— Хорошо, но ты отвечаешь за нее головой, Кассиопея! Ее промахи — это твои промахи. Ясно?

— Да, куда уж ясней.

Сборы не заняли много времени. В своей комнате я сложила в сумку немногочисленную одежду, перекинула через плечо лук и колчан, а потом попросила разрешения зайти на кухню. Наркол любезно согласился проводить меня.

— Как же так? — взметнула руками Дарина. Когда я сказала ей, что отправляюсь в путь вместе с гвардейцами короля. — Ты — то что там забыла, детка?

— Так нужно, поверь, — сказала я, блуждая глазами по кухне и отмечая, что все помощники кухарки заняты.

Еще при входе я поздоровалась с Нолой и даже слегка приобняла девушку. Я была рада, что она все еще здесь. Работа не из легких, но это лучше чем тюрьма.

Дарина собрала мне немного еды с собой, неустанно причитая и осуждая мою бедовую голову. А потом она долго плакала и просила найти Тиля и сообщить, что матушка ждет его домой и верит в него всем сердцем.

Душа заныла, жаль, что у меня нет такого человека, который мог бы так верить в меня. Украдкой обняв женщину, я развернулась к выходу и буквально остолбенела. Из коридора вышла знакомая фигура. Девушка несла тяжелую кастрюлю. Она выглядела уставшей и даже замученной, но живой и здоровой.

— Стю! — провозгласила я, не сумев сдержаться.

И куда делись обида и горечь? Девушка тоже обрадовалась, поспешно поставила кастрюлю и бросилась ко мне.

— Как ты оказалась здесь? — искренне недоумевая, поинтересовалась я у нее.

— Вчера поздно вечером за мной пришли. Дали отмыться и познакомили с Дариной. Она сказала, что если я справлюсь, то могу остаться при ней.

Сердце зашлось от радости. Он сделал это. Феникс выполнил мою просьбу. Даже не верилось. Не хотелось в эту минуту думать о том, что сподвигло его передумать. Я лишь позволила себе насладиться сиюминутной радостью, не зная, когда смогу сделать это снова.

— К сожалению, времени у меня немного, но я надеюсь, что мы еще встретимся, — сказала я Стю. — Держись за Дарину, она славная. Если кого полюбит, никогда не оставит в беде.

— Спасибо, — опустила заплаканные глаза девушка. — Я знаю, что это ты вытащила меня из камеры. Спасибо. За все.

Я погладила девушку по щеке и пошла вслед за Нарколом. Нас ждало тяжелое путешествие, недолгое, но опасное. Я постаралась оставить эмоции позади, чтобы суметь защитить себя от душевных ран, без которых вряд ли обойдусь по прибытии в Лютерт.

Глава восемнадцатая

По мере удаления от столицы перед нами возникала совсем иная картина мира. Уже в следующем городке, поменьше, чем Брамен, нас встретили нищета и запустение. Люди казались изможденными и обреченными, словно о них самих и их нуждах давно позабыли. Народ смотрел на наш отряд с недоверием, даже, несмотря на то, что мои спутники не были в форме. Феникс принял решение передвигаться скрытно, не привлекая лишнего внимания знаками отличия и королевскими нашивками. Уныние, царившее повсюду, порядком портило настроение. Люди давно не видели ничего хорошего, не радовались, не жили беззаботно. Короля не волновало их благополучие, он не думал о них, удовлетворяя лишь свои потребности, и чем дальше мы продвигались по стране, тем это было очевиднее.

Я много лет прожила в отдалении от Валеста, потом скиталась по чужим землям, где рассмотреть упадок моей родины было почти невозможно. Слухи доходили и до Форалла, но на тот момент, кроме выживания и здоровья Тоя меня мало что интересовало. Но сейчас я уже не та девчонка, что заботилась лишь о себе и брате. За последний год я многое пережила, многому научилась, заметно повзрослела. И, увидев нищету и обреченность народа собственными глазами, я ощущала, как кровь закипает от негодования и тихой, затаившейся ярости.

Путешествовать мне пришлось все так же, сидя на лошади Феникса. Верховую езду я не освоила в детстве. Несколько раз садилась на лошадь, но и я, и отец думали, что время еще будет. В Форалле, само собой, учиться было негде. Однако лошадь для меня все же прихватили. Каждый вечер, когда наш отряд останавливался на ночлег, Феникс или чаще кто-то из его гвардейцев, устраивали для меня маленькие тренировки верховой езды. Лошадь мне подобрали молодую, но смирную, чтобы не пришлось долго привыкать. Ее звали Вешенка, и я влюбилась в это чудесное животное в первую же минуту нашей встречи. Для моего роста она была высоковата, поэтому я все еще испытывала страх, когда оказывалась на лошади совсем одна. Все же в детстве, на мой взгляд, чувство самосохранения не так сопротивляется урокам.

Наш отряд состоял из семи человек, семи лошадей и одной пумы. Су приходилось нелегко. Королевские пумы натренированы следовать за войском, обучены подчиняться. Моя кошка часто отбивалась от отряда, упиралась и даже терялась. Каждый раз нам приходилось возвращаться за ней или пускаться на поиски. Это здорово задерживало, Феникс молча злился и я понятия не имела, когда его прорвет. Ребята из его отряда тихо посмеивались, тоже ожидая бури.