Коронованный череп

– Я тоже, милая. Хотя ни в чем ее обвинить я не могу. Она ведет себя прилично, пусть и происходит скорее из богемы, чем из высшего общества. Теперь, когда у твоего отца есть деньги, она, несомненно, женит его на себе. Пожалуй, лучше было бы, если бы он остался бедным, но свободным. Но это, моя дорогая, от нас не зависит… Ты выйдешь замуж за Освальда, и, надеюсь, отец выделит тебе приличный доход из денег Боуринга.

– Но почему отец говорил о моем браке с Морганом?

– Хм! – протянула старая дева. – Теряюсь в догадках…

Они долго обсуждали, что же задумал Ганнибал, но так ни к чему и не пришли, поскольку не знали о разговоре, который состоялся у него с миссис Крент. Дерика знала, что ее отец был потрясен выступлением народа в Санкт-Эвалдсе. Возможно, именно об этом он собирался поговорить с господином Фордом и попросить у него помощи. При этой мысли ее сердце забилось чаще.

Освальд стал бы помогать сэру Ганнибалу лишь при условии, что тот даст свое согласие на его брак с Дерикой. Если отец собрался обратиться за помощью к мистеру Форду – значит, он отказался от мысли чинить препятствия их любви. Девушка уже готова была объяснить все это своей тетушке, но потом вспомнила, что сама же просила отца не рассказывать раньше времени о причинах их визита в Лондон.

Вот почему она сделала вид, что ничего не знает. Пусть сэр Ганнибал сам рассказывает свою историю молодому адвокату и старой деве. Дерика же не собиралась обманывать тетушку, хотя скрыть что-то от этой въедливой особы было чрезвычайно непростым делом.

Все шло гладко, пока не приехал господин Форд. Мисс Куинтон угощала отца и дочь чаем в хрупких китайских чашках, избегая упоминать об Энн Стреттон. Она вела себя так любезно, что баронет, не догадываясь, что скрывается за маской радушия, решил, что не встретит сопротивления, когда объявит о своем предстоящем браке и о решении относительно будущего дочери и ее жениха.

Почти забыв о том, как он был изгнан из собственного дома – сэр Ганнибал вообще обладал забывчивым характером, – аристократ расслабился в милой атмосфере дома мисс Лавинии. Дерика же была рада видеть, что отец успокоился; в общем, когда прибыл адвокат, атмосфера за столом была веселой и душевной.

Освальд Форд, стройный и темноволосый, в красивом вечернем костюме, с жаром приветствовал Дерику. Тревик также был одет в элегантный вечерний костюм. Мисс Лавиния терялась в догадках, где тот успел его раздобыть; на самом же деле костюм ему принесли от портного. Тот давно сшил его для сэра Ганнибала, но, обнаружив, что клиент на мели, оставил костюм у себя до того момента, пока за него не расплатятся. Теперь, разбогатев, сэр Тревик наконец смог выкупить заказ и щеголять в модной обновке.

Баронет ничего об этом не сказал, а Лавиния хотя и удивилась, что он носит такой дорогой костюм, однако воздержалась от комментариев, точно так же, как не стала ничего говорить по поводу того, что Ганнибал приехал без багажа. Она лишь отметила, что во всем Лондоне трудно найти более типичных представителей старого и молодого поколения, чем лорд и адвокат, сидевшие сейчас за ее столом.

Обменявшись приветствиями, Форд поинтересовался, какой счастливый случай привел Дерику и ее отца в Лондон.

Сэр Ганнибал был готов пуститься в объяснения, но хозяйка дома остановила его, заявив, что не следует портить ужин разговором о делах. Лишь закончив трапезу – а ужин был очень хорош, – когда они сидели в гостиной, потягивая кофе, старая леди кивнула Тревику:

– Ну а теперь, Ганнибал, ты можешь рассказать, что привело вас в Лондон.

– Меня выгнали из Санкт-Эвалдса, – прямо сказал баронет.

– Выгнали из Санкт-Эвалдса?! – воскликнула хозяйка дома, а за ней эту фразу эхом повторил господин Форд.

– Да, – подтвердил сэр Тревик и самым подробным образом описал все, что произошло, – даже то, как мисс Стреттон довезла его до железнодорожной станции и тем самым помогла избежать гнева рабочих. Слушая его рассказ, мисс Лавиния одобрительно кивала.

– Что ж, у Энн Стреттон есть голова на плечах, – заметила она. – Не то что у тебя.

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовался, покраснев, Ганнибал.

– У меня есть глаза, и я довольно хорошо знаю мисс Энн, – пояснила мисс Куинтон. – Она ничего не делает просто так и, без сомнения, теперь ждет определенной оплаты.

– Ты неправильно толкуешь ее поступки и ничего о ней не знаешь, Лавиния. Она простодушна, как ребенок… – принялся защищать свою спасительницу баронет.

– Не она, Ганнибал, а ты, – прищурилась старая леди. – Впрочем, это мы можем обсудить позже. Что нам делать сейчас? Твое положение действительно очень неприятно.

– Лавиния, ты-то, надеюсь, не станешь обвинять меня в этом убийстве?

– Если бы я обвиняла тебя, ты бы не сидел у меня в гостиной, – резко сказала хозяйка. – Ты глуп во многих отношениях. До сих пор не могу понять, почему моя бедная сестра вышла за тебя замуж. Тем не менее мы определенно должны вытащить тебя из этих бедствий. Как я понимаю, положение достаточно неприятное. Так, господин Освальд?